негодующе брыкавшегося Мбежане, в другой сжимал незаряженную винтовку. Грязно ругаясь в лицо врагу, Шон направил лошадь прямо на него. Зулус ловко отскочил в сторону и снова бросился в атаку. Острый наконечник чиркнул Шона по голени и вонзился лошади в грудь. Но они все-таки прорвались. Болото осталось позади, и они помчались между деревьями.
Лошадь пронесла его еще одну милю и пала. Рана оказалась слишком глубока. Скакун тяжело рухнул на землю, но Шону удалось вовремя освободить ноги из стремян и спрыгнуть. Тяжело дыша, Шон и Мбежане смотрели на мертвое тело животного.
– В этих сапогах бежать сможешь? – торопливо спросил Мбежане.
– Да.
На нем были легкие сапоги из сыромятной кожи.
– Штаны точно будут мешать.
Мбежане быстро опустился на колени и наконечником копья обрезал обе штанины по колено. Встал и прислушался – нет ли погони. Ничего не было слышно.
– Брось винтовку, она слишком тяжелая. Патронташ и шляпу тоже.
– Как это «брось винтовку»? Я не могу!
– Тогда тащи! – вспыхнул с досадой Мбежане. – Тащи и погибай. Если не бросишь, тебя настигнут еще до полудня.
Шон еще секунду подумал, потом перехватил винтовку за ствол, взмахнул, как топором, и шмякнул о ствол ближайшего дерева. Приклад разлетелся на куски. То, что от нее осталось, Шон забросил в кусты.
– Теперь вперед, – сказал Мбежане.
Шон бросил быстрый взгляд на мертвую лошадь. Увидел прикрепленную кожаными ремнями к седлу овчинную курточку. Пропала куртка, зря Анна столько трудилась над ней, подумал Шон, криво усмехнувшись про себя. И побежал следом за Мбежане.
Первый час дался Шону очень тяжело. С большим трудом ему удавалось не отставать от зулуса. Мышцы тела были напряжены, и скоро закололо в боку. Мбежане заметил это, они остановились на несколько минут, и зулус показал ему, как надо расслабить мышцы, чтобы боль прошла. Потом побежали снова, и теперь Шону стало легче. Прошел еще час, и у Шона открылось второе дыхание.
– Долго бежать до своих? – прохрипел Шон.
– Дня два… не разговаривай, – ответил Мбежане.
Они продолжали бежать, и пейзаж вокруг постепенно менялся. Холмы стали менее круты, не столь изрезаны оврагами и расщелинами, лес поредел, и они наконец оказались среди холмистых лугов, заросших густой травой.
– Похоже, за нами никто не гонится, – проговорил Шон в первый раз за последние полчаса.
– Все может быть, – уклончиво отозвался Мбежане. – Рано еще говорить об этом.
Они бежали бок о бок и в ногу, шлепая подошвами по пропеченной солнцем почве.
– Господи, как хочется пить, – сказал Шон.
– Воды нет, – отозвался Мбежане, – но, когда поднимемся наверх, немного отдохнем.
Оказавшись на вершине, они оглянулись назад. Рубаха Шона промокла от пота, дышал он глубоко, но легко.
– Никто за нами не гонится, – облегченно заметил
