и официально так, в соответствии с многократно описанной в классических романах традицией, попросил у родителей моей руки и ихнего благословения. Мама в шоке, отец отползает в дальнюю комнату, чтобы вволю отсмеяться, я, по первому разу, не знаю, что и сказать – отказать вот так, с порога, как-то неудобно. Сошлись на том, что я еще слишком молода, по нашим законам подождать надо до восемнадцати лет, а там видно будет.
Закончил он университет и полетел обратно на родину, чтобы договориться с родителями об аспирантуре – его очень хотели на кафедре оставить, а главное – получить у них разрешение на брак, со мной, естественно. Он ведь католик, а я вроде как православная, у них, оказывается, это имеет значение. Но так и не вернулся. Какие-то там проблемы возникли, думаю, родители решили придержать, чтобы дурь из головы вышла, затем какая-то засуха, потом революция. Он мне все письма писал, обещал приехать, звал к себе, обижался, что редко отвечаю. А потом перестал. Думала, нашли ему там какую-нибудь, а оказалось, что расстреляли. Из соображений революционной целесообразности, как объяснил мне один случайный общий знакомый.
– Вот так всегда! – воскликнул Манецкий. – Только человек губы распустил в предвкушении описания жаркой встречи под холодным московским небом, а ему преподносят печальный конец истории в виде встречи холодного меча революции с горячей головой патриота. Конец у любой истории должен быть хороший, а то получается, как в жизни.
– У меня прошлое лето фантастическое получилось! – продолжал на следующий день Манецкий. – С шабашкой сорвалось, да я особо и не расстраивался – уставать начал, думал, опять все лето на даче сидеть, как в Олимпиаду, тут заказчик звонит, так, мол, и так, хорошо бы натурные испытания провести. Наш завкафедрой, известный, наверняка, тебе Яков Львович Рентин, нарыл по своим личным связям совершенно халявный договор с Институтом рыбного хозяйства, какую-то им автоматизированную систему учета и контроля разработать надо, научно обосновать методику отбора статических данных и прочую ерунду. Понятно, что рыбы нет из-за недостоверной статистики, а как автоматизированную систему запустим, так получим ответы на все вопросы.
Как в Свердловске – там одни мои знакомые ребята долго разрабатывали и монтировали систему, связывавшую все городские гостиницы. Представляешь, приезжаешь ты в Свердловск, приходишь в гостиницу, а тебе в ответ не привычное: «Местов нету!» – а вежливо так говорят: «Извините, мест нет. Но мы вам сейчас поможем устроиться в другой удобной для вас гостинице. Извольте видеть!» – и нажимают кнопочку запроса. Система думает, скрипя шестеренками, и выбрасывает ответ «Мест нет», который клиент самолично может наблюдать на экране. Вот это сервис! Ты зря смеешься, эта систему действительно запустили, ленточку перерезали, в газетах пропечатали, а она, подлая, по сей день выдает только один ответ.
Нам такой договор, как ты понимаешь, совсем не в струю, но уж больно деньги хорошие платили, и мне
