у меня кровь в жилах застыла. Никогда еще я не испытывал такого ужаса. А потом сказала: «Но есть кое-что, что поможет тебе найти его…» И на этом все, – сглотнув комок в горле, резко закончил Луиш свой рассказ.
– Ты уверен, что все это не бред сумасшедшей? – спросил Эдмондо после нескольких минут размышлений.
– Она раскрыла мне код своего секретного сейфа, о существовании которого никто не знал. Там было свидетельство об усыновлении моего неродного брата в Бразилии. Я нанял там адвоката проверить подлинность этого факта. Он нашел приют, в котором было выдано это свидетельство, и поднял архив. Свидетельство подлинное.
– Хорошо, продолжай.
– Мне нечего продолжать, – пожал Луиш плечами. – Это все.
– Я просто подумал, что, может, там еще было свидетельство о рождении брата по крови.
– Нет, к сожалению, нет.
Эдмондо задумчиво потер свой подбородок, покрытый густой темной бородой.
– Насколько верна дата родов? – спросил он рассеянно.
– Откуда я знаю? – развел Луиш руками. – Могу сказать только, что когда мы уезжали из Италии, она все еще была беременна, а когда вернулась, живота уже не было.
– Родила она через 10 дней, а в Бразилию приехала еще через 2 недели… Дата родов варьируется, скорее всего, в пределах первых двух недель, – размышлял Эдмондо вслух. – А клиника известна?
– Мне нет, но полагаю, что рожала она в Милане. Мы ведь там жили, зачем ей было куда-то уезжать? Она ведь не знала, что у нее внутри чистокровный итальянец.
– Почему ты вообще думаешь, что это мальчик?
– Ну… – в смятении посмотрел на него Луиш. – Она всегда говорила о нем в мужском роде.
– А в завещании, наверняка, написано «кровные наследники»? – предположил Эдмондо.
– Ты что… видел завещание? – испуганно спросил Луиш.
Эдмондо рассмеялся.
– Нет. Просто официальные юридические документы написаны, как правило, на безликом языке, мало понятном человеку с нормальным живым мышлением. –сказав это, Эдмондо погрузился в раздумья. – И что, по-твоему, она тебе не досказала? То, куда она дела ребенка? – спросил он, наконец.
– Вероятно.
– А сам ты что думаешь? Куда она могла его деть?
– У меня нет никаких идей, – сокрушенно сказал Луиш. – Думаю, что либо сдала в приют, либо отдала кому-то.
– Родственникам?
– Нет. Ее родственники давно эмигрировали в Бразилию. Не думаю, что кто-то остался здесь. По крайней мере, она ни к кому не ездила, и к нам никто не приезжал. А почему ты отметаешь идею с приютом?
– Безжалостно, мне кажется, – ответил Эдмондо. – Хотя, конечно, у матери, которая решилась на такой спектакль, нет понятия о жалости.
– Не смей плохо говорить о моей матери! – жестко произнес Луиш, а глаза засверкали почти свирепым блеском. Он весь напрягся и подался вперед.
Эдмондо
