начал сопротивляться. Но меня так избили, что я неделю кровью харкал. Особенно старался гад Шайдулин с однопризывниками… Что ты один против них? А потом смотрю-ю… ничего я своей правдой не добьюсь… И теперь один за всех пашу, как вол. Вон, Петров тоже пытался установить справедливость. Упирался, добивался чего-то, таких здесь не любят. А теперь дурку включил, и каждый, кто хочет, его ногами пинает и матом обкладывает. Полностью замкнулся в себе, никому не нужен.
Из нижнего кубрика вышел худощавый матрос неприятной наружности, увидел двоих, стоявших без дела.
– Чего делаете? – грубо прервал он разговор, что сразу не понравилось Александру. По застывшей улыбке Шикаревского Александр понял – тот не любит вошедшего и боится его. – Чего молчите?! Быстгей шевелиться надо! У вас еще много габоты. – Матрос презрительно посмотрел на Миркова. – А-а… это вам «кагася» (не выговаривал «р») на бачок пгигнали. Это хогошо… вам нужен «кагась», Шайдулин из-за вас стгадает. – Он бесстыдно окинул новичка взглядом животного, с головы до ног, и вдруг замахнулся, но задержал кулак в нескольких сантиметрах от груди. Все произошло совершенно неожиданно, но, тем не менее, Александр не дрогнул.
– Чего ты сипаешься?.. – растянул матрос губы в противной ухмылке, – я пговеряю… Шикагевский, – сказал безразлично, – беи этого, – надменно наставил палец в грудь старшины, – «кагася» и на кагтофан. Там вас уже давно ждут. Все там, одни вы здесь мудохаетесь, – вскинул голову и вышел, рисуясь.
– Это самый выстебистый из всех «борзых карасей», – прошипел злобой Шикаревский. – Никто так не издевается, как он. Это он за Крюкова отыгрывается… Он, Крюков, сначала был у вас в отряде, а потом к нам прислали. Да ты должен знать: здоро-о-овый такой, морда как у свиньи.
Шикаревский охотно рассказал историю с Крюковым и Жмайло, потрясшую корабль.
– Его прислали на наш корабль, а Жмайло, думая, что ему как «борзому карасю» все можно, налетел с кулаками от радости, что пришло его время. А Крюков не слабак, кулаки большие, не долго думая ка-ак врезал в морду, тот метра на три от него отлетел. А Жмайло же сам дохлый, трус и падло; забоялся дальше лезть. И начал всех агитировать и подымать против Крюкова бучу. Естественно, все «годки» возмутились… Как это так, «карась» на старшего по сроку службы руку поднял? Тут такая травля была, все пошли против него. Командир, не зная, как утихомирить толпу, решил вернуть Крюкова в отряд. А теперь пошли, покажу камбуз, где будешь брать свой бачок с едой. А затем надо идти на картофан. Они не хотят работать, так нас заставляют. К тому же и все приборки наши. – В камбузе, который находился в противоположном конце корабля, Шикаревский показал, где что стоит, поясняя, что перед каждым приемом пищи следует брать уже приготовленный бачок, чайник и нести в кубрик. Он открыл железную крышку люка, осторожно спустился вниз, Александр отправился следом. В темноте неловко ступали по узкому лазу, внезапно остановились, матрос толкнул что-то впереди, отворив маленькую железную дверь.
