бритая голова сияла, как начищенный медный тазик, мышцы бугрились под спортивной майкой, грозя разорвать даже эластичную ткань.
«Весьма колоритный персонаж, – Марфа всегда с интересом смотрела на представителей „„спортивного племени““. – Но, как водится у таких дуболомов, ни одной извилины».
– Ты кто? – прогундосила Марфа.
– Я-то? Ну скажем так, я Артём – предводитель хулиганов.
– Ещё скажи – вождь краснокожих, – фыркнула Марфа, от удивления перестав всхлипывать.
– Судя по нынешней погоде, тогда уж краснорожих, – усмехнулся качок. – Я тренер. Про секцию Хулиганов слышала?
– Чего-чего? – Ты с какой пальмы упал, родимый? Перегрелся, поди. – Марфа на всякий случай отодвинулась от странного типа.
– Падал я только с вертолёта, когда у меня парашют не раскрылся, – спокойно ответил качок, никак не реагируя на грубость девушки. – А секция, действительно, называется Секция Хулиганов. Есть секции борьбы, дзюдо или тхэквондо, а у нас вот такая. Что тут особенного? – парень улыбнулся. И сразу стал симпатичным и не страшным.
– И чему ты учишь своих хулиганов? – шмыгнула носом Марфа.
Парень присел на ступеньку ниже, с трудом умостив массивную фигуру на узкой деревянной поверхности. «Как петух на жёрдочке», – не удержалась от внутреннего смешка Марфа.
– Да, всему понемногу. Мальчишек – правильно падать, подкатываться под ноги противнику, удар отражать, ну и самому бить тоже. Девчонок – отбиваться от всяких мразей, бегать правильно. А если глобально, – помолчал качок. – То держать себя в руках, не поддаваться на провокации и подначки.
– А почему хулиганы? Дворовыми разборками попахивает.
– А это ребята сами придумали, – усмехнулся Артём. – Вот у всех привычные секции, а у них такая – мимо точно не пройдёшь. Дети из богатых семей, их ничем не удивишь. А тут – взрослый дядька, спортсмен, и вдруг на хулиганов учит. Прикольно же. Вот они и ходят с интересом, не пропускают. У меня дисциплина: пропустил занятие или правила нарушил, будешь до седьмого пота круги наматывать по стадиону. Иначе никак.
– А я со своими не справляюсь. Из кожи вон лезу, а они взбрыкивают, характер показывают, конфликтуют между собой. Как же, все лидеры, ни один на вторых ролях быть не хочет. Я срываюсь, кричу, а они мне про права ребёнка тут же напоминают, – Марфа шумно выдохнула. —Раздать бы пару-тройку затрещин, да нельзя. Отсюда настроение на нуле, и руки опускаются.
– Настроение, говоришь? А пойдём-ка в наш зал, проверим твоё настроение, – Артём протянул руку и практически смахнул Марфу со ступеньки, как пёрышко.
Спортивный зал гудел, как растревоженный улей. Глухо грохотали неподъёмные на первый взгляд железки, с сытым чавканьем отскакивали от стен резиновые мячики, побитая жизнью боксёрская груша моталась из стороны в сторону, пофыркивая под кулаками тщедушного
