карт и начал тасовать их одной лапой. Карты мелькали с неуловимой для глаз скоростью меж его когтей.
– Можно и в картишки. Во что играем? В буру, очко аль дурачка?
Так как дам в помещении больше не наблюдалось, Виталий рискнул спустить ноги на пол. Голова сразу закружилась, опять накатилась слабость, но юноша быстро справился с недомоганием, что говорило о том, что он действительно пошел на поправку.
– В очко. Только, чур, я первый банкую.
– Банкуй, – выложил перед ним колоду кот. – Но учти, я на щелбаны не играю.
– Я в принципе тоже, но в данный момент слегка стеснен в средствах. Нет, это слишком мягко сказано. В данный момент я гол как сокол. – Виталий демонстративно почесал голую грудь.
– Ты мне ваньку-то не валяй! – прикрикнул на него кот. – А жалованье царское?
– Так когда оно еще будет? – пожал плечами юноша, взял со стола колоду карт и начал ее тасовать.
Это у него получилось гораздо лучше, чем у Васьки. Как-то один катала обучил его азам этого искусства в благодарность за то, что Виталик помог ему выпутаться из неприятной истории, и теперь это искусство очень ему пригодилось. Юноша шустро тасовал карты одной рукой, вроде бы не глядя на них, и при этом демонстративно выкидывал на стол очковые пары рубашками вниз. Туз, десятка, туз, десятка…
– Ага… – Кот внимательно посмотрел на татуировку Виталика. – Давно в бегах?
– В каких бегах? – опешил юноша.
– Ты это хозяйке про индусских Парашек заливать можешь, она по младости лет, может, и поверит, а меня не проведешь. Я знаю, какую парашу ты имел в виду. Судя по татуировочке, не простой сиделец. Из авторитетов. Во франкских землях только маститых уголовников таким клеймом метят. А наплел-то, наплел! Лотос, Индия… Лилия это, а не лотос! Что, откинулся с зоны и в Русь сиволапую приехал деньжат по-легкому срубить? Давай уж, колись. Я пойму. Вашего брата здесь теперь пруд пруди. Царь-батюшка всех привечает. Наслушался, на нашу голову, послов иноземных про державы европейские, вот оттуда дрянь всякая с купцами сюда и понаехала.
– Да ты что, котяра, – возмутился Виталий, – припух?
– Это я припух? – зашипел кот. – Это ваша братия иноземная припухла. На каждом шагу, куда ни плюнь, либо в китайца, либо в свея, либо в голландца попадешь. Немчура поганая одолела, аглицкие купцы цены несусветные ломят. Простому русскому татю… тьфу! …люду податься некуда!
– Да успокойся ты! Русский я!
– Рассказывай, – усмехнулся кот в усы. – Ладно, проехали. Но ты смотри, на нашу хозяйку губу не раскатывай. – Васька своим длинным острым коготком поковырялся в зубах. – Она девчонка в авторитете. Ее вся великореченская братва уважает. Она ведь всех лечит. После делов всяких к ней с поклоном все идут.
Виталий не любил наездов и пресекал их всегда на корню.
– Ты меня на понт не бери, хвостатый! – распустил он пальцы веером. – Я таких, как ты, в свое время как тузик грелку рвал. Ты меня понял?
Кот заржал, не по-кошачьи повизгивая.
– Повелся,
