говоришь, пуда три? И портфель – на полтора пуда?
– Все точно.
– А мне не верится. На липу смахивает. Сам подумай: дотащат ли? Разве что лошадь у них.
– Лошади нет.
– Как же тогда?
– Мешок, конечно, бросили или, скорее всего, запрятали. Ну, а портфель… Не думаю, чтобы выпустили его из рук. Не могли оставить золото и камни – на этот счет пришел приказ Мартына Лациса. Портфель должен быть с ними, Черный.
– Да куда же они с таким грузом! – упрямо твердил полковник. – Степь нашпигована бандами и отрядами. Жди засаду на каждом кургане.
– Я знаю.
– Вот и они знают не хуже нас с тобой, эти твои «дружки». Не выставляй их глупцами.
– Хорошо, пусть так! – Лелека повысил голос, рубанул ладонью по колену. – Пусть по-твоему: спрятали клад! Но председателя ЧК и девицу можно достать? Добудь их, прижми, как ты умеешь, они и расколются, заговорят. Ты же здорово это делаешь, Черный!
Лелека видел: его доводы начинают действовать. Он и сам распалился, хоть сейчас был готов пуститься в преследование Шагина и Саши.
Полковник встал и принялся застегивать китель.
– Ладно, – сказал он. – Ладно, Костя, попытка не пытка… Пойдешь со мной?
– Конечно! И не будем терять времени. Каждый час на вес золота. – Лелека улыбнулся собственной остроте. – Поднимай людей, вели седлать… Стой! О ценностях и нашем уговоре – ни единой душе.
Черный кивнул. Сделав знак приятелю подождать в комнате, он вышел.
– Белявского ко мне пришли, – успел крикнуть вдогонку Лелека.
Вскоре дверь вновь отворилась. Вошел хозяин дома, ласково улыбнулся гостю.
Лелека тотчас уловил перемену в поведении Белявского.
– Вот что, – сказал он. – Терпение мое истощилось, жду две минуты!
– Конечно, конечно, – заторопился Белявский. Косясь на дверь, вытащил из кармана пакетик. – Как видите, я все приготовил. Извольте!
В пакете оказался литой золотой браслет, брошь с крупным алмазом и алмазные серьги.
Это были великолепные вещи, очень дорогие, и у Лелеки дрогнуло сердце. Но он ничем не выдал волнения. Небрежно оглядев драгоценности, опустил их в пакет, бросил на стол.
– Что такое? – прошептал врач.
– Выходит, расщедрился пан Белявский, – усмехнулся Лелека. – Отвалил, чего не жаль…
– Ровно треть, как мы и условились, – заторопился хозяин дома, пытаясь вложить пакет в руки собеседнику. – Клянусь господом богом, что я…
Лелека пренебрежительно дернул плечом, но пакет все же взял и спрятал в карман.
– Не о том речь. Верю, что не обманываете. Дело в другом. Видите ли, обстановка изменилась, и теперь одной трети базыкинских ценностей мне уже недостаточно. Урок вам, Белявский. Впредь будете знать, к чему приводит медлительность при расчетах с партнерам. И обманывать тоже поостережетесь на дальнейшее.
По лицу Белявского прошла судорога.
