жвачки, – помимо переохлаждения, еще один признак того, что он пролежал на улице длительное время.
– Думаю, они мне больше не нужны, – запротестовал он.
– Еще как, это как с мазями. Нельзя прекращать лечение лишь потому, что зуд утих.
София похлопала по краю кровати, и он послушно присел рядом с ней.
Каспар находился на уважительном расстоянии, но она сама подвинулась к нему. Теперь он избегал ее взгляда. Со своего второго рождения несколько дней назад он еще не привык к тому чужаку, который отражался в ее глазах.
– Как вы считаете, девочка на фотографии моя дочь? – спросил он, пока София скручивала крышку с пузырька глазных капель. – Девочка вообще похожа на меня?
Она ненадолго задержала дыхание и потом вздохнула.
– В вашем возрасте сложно сказать.
Каспар почувствовал ее старание не лишать его ни первого воспоминания, ни последней надежды.
– Я не знаю, что и думать. Каждый мечтает о таком милом ребенке. Но мысль о том, что малышка сейчас ждет своего отца, разрывает мне, как матери, сердце.
Он взглянул на ее руки.
– Вам, как матери? – Он не заметил обручального кольца. Единственное украшение, которое она носила, – это изящная цепочка с перламутровой подвеской на ее тонкой шее.
– Ну, скажем так, я претендовала на эту роль для Мари и с треском провалилась. – В ее голосе послышались грустные нотки, которые он время от времени замечал и во время их сеансов. Но еще никогда они не звучали так явно.
– Я слишком много работала и забросила свою дочь. Поэтому он так легко смог отобрать ее у меня.
«Вот, значит, как, – подумал Каспар. – Поэтому я чувствую такую связь с ней. У нас есть нечто общее».
– Кто ее у вас отобрал? – мягко спросил он.
– Мой бывший муж. Он не дает мне общаться с Мари.
– Как? – Он прикусил губу, но было уже слишком поздно. Его короткий вопрос был слишком требовательным и напомнил ей о том, что у него нет никакого права лезть в ее личную жизнь.
– Скажем так, у него есть свои методы, – коротко ответила она и провела рукавом по щеке. – А, проклятье. – Она прочистила горло. – Я все-таки проговорилась.
– Мы можем поговорить об этом, – попытался он еще раз.
София вытащила пипетку.
– Нет. Ошибки разговорами не исправить. Нужно действовать. Поэтому я увольняюсь. Чтобы подготовиться.
– Что вы задумали?
– Я буду бороться. Скоро у меня важный судебный процесс. Держите за меня кулаки.
– Обязательно. – Каспар ободряюще кивнул ей. – Кто знает, может, я окажусь адвокатом по семейным делам? – Он засмеялся. – Тогда я смогу отблагодарить вас за хорошее лечение.
– Да, кто знает. – Она печально улыбнулась. – А сейчас запрокиньте, пожалуйста, голову.
Он послушался. София наклонилась к нему, прядка снова выбилась у нее из-за
