шагом, который отдалял от них Расфельда. Когда тот наконец исчез за углом, она выдохнула.
– Пойдемте. Нам нужно торопиться, – сказала она после короткой паузы.
– Почему? – Каспар последовал за ней по коридору к своей палате. – У нас ведь уже был сегодня сеанс.
– Да, но к вам пришли.
– Кто?
София обернулась к нему.
– Тот, кто, возможно, знает вас.
Каспар внутренне сжался и резко остановился.
– Кто?
– Вы увидите.
Его пульс ускорился, хотя Каспар замедлил шаг.
– А Расфельд об этом знает?
Врач удивленно свела брови и недоверчиво посмотрела на него. Ее пронзительный изучающий взгляд напомнил ему о первых осознанных секундах в отделении реанимации. Он очнулся и уставился на чужака, который отражался в кристально-голубых глазах Софии. Сначала его отвлекли янтарные включения, которые, как галька на дне прозрачного озера, придавали ее зрачкам дополнительную глубину.
– Кто вы? – спросила она его мягким голосом, в котором, несмотря на весь профессионализм, звучало беспокойство.
Это было его первым воспоминанием. С тех пор он жил только настоящим.
– Я думал, профессор не хочет, чтобы вы слишком быстро сообщали мне правду. Так? – спросил он.
София наклонила голову набок и внимательно посмотрела на него.
– Мне кажется, вы забыли свой кофе, Каспар, – наконец сказала она и попыталась подавить улыбку. Когда ей это не удалось, она снова отвернулась и открыла дверь его палаты.
18:17
– Ну и как?
Он подался вперед в удобном клубном кресле. Наряду с кроватью, изысканным ковром и светлыми шторами, этот предмет мебели скорее подходил для какого-нибудь английского отеля-замка, чем для палаты психиатрической клиники.
– Вы его узнаете?
Если бы. Каспар так сильно этого хотел, что чуть не солгал и не ответил «да», чтобы наконец покончить со своим одиночеством. Он отчаянно пытался вызвать в памяти какое-нибудь общее переживание, вгляды ваясь своему необычному посетителю в правый глаз. Левый отсутствовал. Очевидно, выткнут, судя по шраму.
В отличие от него самого пес, похоже, ни секунды не сомневался. Лохматая дворняжка часто дышала с высунутым языком, практически захлебывалась от радости.
– Я не знаю, – вздохнул Каспар и обхватил руками толстую лапу, которая лежала у него на колене. Клубок шерсти песочного цвета, изо всех сил виляя хвостом, с трудом удерживал равновесие на задних лапах.
– Совсем?
София стояла перед Каспаром, сжимая обеими руками его медицинскую карту, и вопросительно смотрела на него и собаку. Верхняя пуговица ее блузки расстегнулась, и на серебряной цепочке на шее блестела подвеска размером с монету.
– Я правда не знаю, – повторил Каспар и постарался не смотреть на перламутровый амулет, чтобы София не истолковала неверно его взгляды.
