строгим и несколько высокомерным тоном, каким учитель обычно объясняет урок ученикам:
– Дорогие коллеги, ситуация, в которой находится республика, крайне тяжела. После первых побед французские армии с трудом удерживают отвоеванные позиции, солдаты нуждаются в самом необходимом – обуви, продовольствии, оружии. Но главным нашим врагом является вовсе не неприятельская армия. Враги, действующие внутри страны, куда опаснее врагов внешних. Именно они распространяют ложные слухи, порочащие республику, плетут интриги с целью уничтожить революционное правительство и настраивают население против Конвента и его Комитетов. Франция наводнена шпионами Англии, английское золото подрывает курс ассигнатов, подкупает чиновников и даже депутатов Национального конвента. Продовольственная проблема в городах порождает недовольство, которым пользуются агитаторы-экстремисты, настраивая народ против правительственных Комитетов.
Он сделал паузу и окинул внимательным взглядом собравшихся, словно выискивая, не скрываются ли продажные слуги народа и среди членов Комитетов.
– Но, – продолжил Сен-Жюст, возвышая голос, – еще опаснее этих шпионов те, кто называют себя революционерами, пряча под маской патриотизма и любви к отечеству планы по уничтожению свободы; те, кто сеет раздор в Конвенте и издает газеты, призывая сменить правительство, – быстрый взгляд в сторону Робеспьера. – И неважно, исходит этот призыв от тех, кто, вместе с Эбером, требует усилить террор и заставить гильотину работать с удвоенной силой, или от тех, кто, подобно Дантону, ратует за разрушение тюрем и освобождение подозрительных, оказавшихся там в результате бдительности Комитета общей безопасности, – короткий кивок в сторону Вадье, тонко улыбнувшегося комплименту. – Именно эти две фракции, две преступные клики, одна из которых заседает среди вас в Конвенте, а другая оккупировала Парижский муниципалитет, представляют самую серьезную угрозу для республики и торжества свободы. Уже несколько месяцев в прессе и на трибунах революционных клубов мы наблюдаем дуэль эбертистов и дантонистов. Наблюдаем молча, снисходительно, проявляя тем самым слабость к друзьям и коллегам, примыкающим к этим группировкам.
Сен-Жюст замолчал и посмотрел на Робеспьера. Тот сидел, положив локти на стол и сжав виски кончиками пальцев. Его неподвижный взгляд был устремлен в пустоту.
– Пора покончить с преступным молчанием, с немым ожиданием, кто же одержит верх в этой жестокой борьбе, – продолжал оратор. – Комитеты не имеют права и дальше оставаться в стороне.
Правители согласно закивали.
– Именно с целью нарушить нейтралитет Комитетов в борьбе фракций мы и собрались сегодня, – подытожил молодой человек. – Нам необходимо принять решение, каким образом и на чьей стороне мы включимся в игру. От этого решения зависит не только судьба революционного правительства и ваша судьба как его членов, но и судьба Французской республики, свобода и счастье нации.
Красивый финал, поздравил себя Сен-Жюст и опустился на стул.
– Прекрасные
