растерянно сказала женщина. Видимо, Герман делал ей за его спиной какие-то знаки, потому что она вновь стала объяснять: – Я здесь прибираюсь. И стираю. И…
– Саша, – тронул его за плечо Герман.
– А? Что?
– Мне неловко всем объявить, что у меня домработница. Понимаешь?
– Почему неловко?
– Потому. Вера Васильевна вот уже много лет помогает мне по хозяйству. То есть помогала. А потом… Словом, она собиралась выйти замуж, но теперь вновь оказалась в сложном финансовом положении…
Герман тщательно подбирал слова, но Завьялов и половины не услышал, потому что внимательно приглядывался к Вере Васильевне. Лицо знакомое. Но это неудивительно. Прожив столько лет на Фабрике, трудно встретить человека, лицо которого незнакомо. Женщине чуть за сорок. Бледна, щеки впалые. Когда-то была красива, но теперь в темных волосах мелькает седина, кожа сухая, вокруг глаз заметны морщинки. Она старше Германа. Нет, не любовница. Косметикой не пользуется, седину не закрашивает, одета плохо – в старые джинсы и свитер ручной вязки. Даже Валюша по сравнению с ней – королева. Чего они оба так испугались?
– Меня дочка ждет, – просительно посмотрела на Германа Вера Васильевна. – Ей рожать скоро. Мало ли что. Я пойду?
– Конечно, – кивнул Горанин. – Сколько я вам должен? – Давайте выйдем в коридор и там рассчитаемся.
Как хлопнула входная дверь, он не услышал. Должно быть, Вера Васильевна прикрыла ее аккуратно, тихо. Завьялов сидел, уставившись в телевизор. Ему показалось странным – Горанин ходит по дому босой, полуодетый. И женщину, похоже, это нисколько не смущает.
– Значит, это твоя домработница? – спросил он, когда Герман вернулся.
– Ну да, – сказал бывший друг, натягивая рубашку.
– Постой… Та самая Верка, которая…
– Сплетни о нас – чушь собачья. Вера Васильевна ходит ко мне. Тайком. Я не хочу объявлять об этом. У нее двое детей. Сыну двадцать два, он учится. Дочь скоро родит. Сам понимаешь, деньги нужны.
– Не знал, что ты такой.
– Какой?
– Добрый. И стеснительный.
Герман смущенно кашлянул и виновато сказал:
– Соседи немного в курсе. Слух-то по городу идет, но не все правильно понимают.
– Я понял правильно.
– Слушай, что случилось, зачем пришел-то? – резко сменил тему Герман.
– Да ты же сам в гости звал!
– Может, поужинаешь со мной? Вера борщ сварила. Вкусный. Она хорошо готовит. Налить?
Герман предложил выпить водочки, под борщ, но Завьялов отказался, он все раздумывал, как заговорить о деле. Горанин выпил один, и пока они ели, нахваливал кулинарные способности своей домработницы. Что-то здесь было не то.
– Послушай, имя Павел Павнов тебе ни о чем не говорит? – спросил, наконец, Александр.
– Нет. А кто это? – Герман с хрустом откусил соленый огурец. На светлую
