с Аленой? Хотя… – Тугай выставил перед собой ладони: – Молчу, молчу!
Переговорив с гонцом, Бордак лег спать.
На рассвете он покинул селение. На этот раз Михайло не особо жалел молодого скакуна, в то же время и не загонял его. Он знал, как обращаться с конями. На обратную дорогу у него ушло два дня. Даже меньше, потому как в Кафу он въехал, когда муэдзин с минарета созывал правоверных на вечернюю молитву. Вернулся тем же путем, что и выезжал. Подъехал к задам подворья Ризвана, спешился и повел коня через сад. Алена в это время выносила ведро, увидела своего спасителя, вздрогнула от неожиданности и уронила ведро.
– О, господи, Михайло! Испужал до смерти!
Бордак, проводя мимо коня, сказал ей:
– Ты вот что, Алена, как помоюсь да перекушу, поговорим.
– О чем? – встревожилась она.
– Для тебя, да и для меня о хорошем, не волнуйся. Петруша спит, поди?
– Нет еще. Сын Ризвана, Хусам, ему тряпичную игрушку принес, играется у хаты.
– Хусам, говоришь?
– Да, а что?
– Тебе он, поди, тоже подарок сделал?
– Нет, Михайло, с чего ты взял?
– А что? Он молод, ты молода…
– Вот ты о чем, – проговорила, зардевшись, Алена и спросила с укором: – Пошто забижаешь? Если кто и мил мне, то не Хусам. Да и невеста у него есть. По традиции ее еще в детстве Ризван ему подобрал, и скоро должна быть свадьба… Но ты ступай, а то у меня еще дел полно.
– Добре, Алена, и прости, коли обидел.
– Ничто, Михайло.
Бордак завел коня в конюшню. Там его увидел Ризван:
– О! Михайло? Салам алейкум. Вернулся?
– Салам, Ризван, как видишь.
– Надо Ираде сказать, чтобы ужин приготовила, баню растопила. Устал с дороги? Хотя чего это я? Глупость спросил. Главное, вернулся живым и здоровым, то и яхши.
– Тут как дела? – поинтересовался Бордак.
– Слава Всевышнему, все хорошо.
– Курбан не заглядывал?
– Не было никого.
– Как соседи к Алене относятся?
– Никак не относятся. Она с подворья не выходит. Ведают, конечно, соседи, что у меня русская женщина с ребенком, но знают и то, что твои они.
– Добро. Прилягу я.
Бордак прилег на топчан, скинув сапоги, и стал наблюдать, как Хусам поит-кормит его коня.
– Ризван! – позвал он хозяина подворья.
– Да. Михайло?
– Спросить кой о чем треба.
– Давай. – Татарин присел на край топчана.
– Слышал, скоро женишь сына? – кивнул Михайло на Хусама.
– Алена сказала?
– Она.
– Да пора, время подошло, взрослый уже.
– А кто невеста? Нет, если не хочешь говорить, я не настаиваю, просто интересно.
– Отчего не сказать? Скажу. Невеста –
