Фитуна. Тот всегда жалел людей, и особенно не любил, когда страдали маленькие ребятишки, расшибая себе коленки да локти. В доме он, естественно, сам по мере сил подстраховывал их, как мог: то коврик какой-нибудь пододвинет вовремя, то подушку незаметно подложит, а вот во дворе было сложнее. Да оно вовсе и не входило в его обязанности следить за тем, что во дворе твориться, но всё же с дворовым они договорились. Поэтому Рушатник обычно звал его, если собирался спихнуть на землю с дерева или хлипкого заборчика какого-нибудь особо ретивого пацана или девчонку. И если Фитун был поблизости, то он старался как-нибудь смягчить падение.
– Ладно, всем соломку не подстелешь, – философски заметил Фитун, – в следующий раз умнее будет. Нечего по деревьям лазить, да ломать их…
Войдя в дом, он сначала быстренько пробежался по квартирам, так сказать – оценил общую обстановку: не горят ли у кого свечи или иной открытый огонь, не бежит ли где вода без присмотра, везде ли закрыт газ, следят ли за детишками мамаши, ну и прочее по мелочи. Убедившись, что особых поводов для беспокойства нет, он поднялся на чердак и, усевшись у открытого слухового окна, стал смотреть на уже клонящееся к горизонту солнце.
В голову лезли разные мысли, в основном не веселые. Что-то менять кардинально в плане профессии, конечно, не лучший вариант. Здесь Загайщик тоже прав – к тем, кто сбега́л с одного места работы и просился на другое, относились с недоверием и подозрением. Одно дело, если тебя нужда заставила, как вот этих кикимор, оставшихся без своих домов, но совсем другое, когда ты сам с места на место бегаешь. Сразу вопросы начнутся: «Что? Тепленькое местечко ищешь? Трудностей испугался?» и всё в таком духе. Но просто оставаться равнодушным ко всей этой чехарде с показателями, завертевшейся год назад, у него не получалось.
Ладно – вопрос нагрузки в больших многоквартирных домах. С этим рано или поздно что-то придумают: введут должности квартирных, или из деревень домовых переманят, или вот кикимор таких на подмогу кинут. Да и хочешь, не хочешь, а надо под людей подстраиваться, если им в маленьких домиках не живется. Но вот эта система с показателями! Это уже реально был перебор… Если бы их просто считали, так сказать, для общей статистики, тогда ладно (впрочем, их и так считали последние триста лет). Но ведь они ещё соревноваться надумали – у кого больше! Сами стали газ в дома пускать, это надо же придумать! Скоро двери начнут ворам открывать, и тут же кирпичи им на голову сбрасывать – вот, дескать, какой я молодец, кражу предотвратил, полюбуйтесь. Ну не дурдом ли всё это?!
«Найти бы где-нибудь такое местечко, где нет этих «галочек-палочек», – мечтал Фитун, любуясь оранжевым закатом над сосновым бором за рекой. – Или уже всюду, наверное, пробрались эти Моздыли… Надо и вправду разыскать этого Брандохлыста, да познакомиться с ним поближе. Может, даст какой совет дельный».
После того, как солнце совсем опустилось за горизонт, и дом погрузился в полную темноту, Фитун ещё раз прошёлся по этажам. Затушил в сорок пятой квартире тлевшую в пепельнице сигарету: «От греха
