его состояло из чего-то вроде легкой белой юбочки, которая могла бы сойти за одежду разве только в Греции. – Держите его! – вопил он. – Он унес мои брюки! И всю одежду викария!
Сейчас я доберусь до него! – крикнул он Хенфри, пробегая мимо распростертого на земле Хакстерса, и, обогнув угол, присоединился к толпе, гнавшейся за Невидимкой, но тут же был сшиблен с ног и шлепнулся на дорогу в самом неприглядном виде. Кто-то тяжело наступил ему на руку. Он взвыл от боли, попытался встать на ноги, снова был сшиблен, упал на четвереньки и, наконец, убедился, что участвует не в погоне, а в отступлении. Все бежали обратно в деревню. Он снова поднялся, но получил здоровый удар по уху. Шатаясь, он повернул к трактиру, мимоходом перешагнув через забытого всеми Хакстерса, который к тому времени уже очнулся и сидел посреди дороги.
Поднимаясь на крыльцо трактира, Касс вдруг услыхал позади себя звук громкой оплеухи и яростный крик боли, поднявшийся над разноголосым шумом и гамом. Он узнал голос Невидимки – тот крикнул так, словно его привела в бешенство неожиданная острая боль.
Мистер Касс ворвался в гостиную.
– Бантинг, он возвращается! – крикнул он с порога. – Спасайтесь! Он сошел с ума!
Мистер Бантинг стоял у окна и мастерил себе костюм из каминного коврика и листа «Западносэррейской газеты».
– Кто возвращается? – спросил он и так вздрогнул, что чуть не растерял весь свой костюм.
– Невидимка! – ответил мистер Касс и подбежал к окну. – Нам надо убраться отсюда. Он дерется как безумный. Прямо как безумный!
Через секунду он был уже во дворе.
– Господи помилуй! – в ужасе воскликнул Бантинг, не зная, на что решиться. Но тут из коридора трактира донесся шум борьбы, и это положило конец его колебаниям. Он вылез в окно, наскоро приладил свой костюм и пустился бежать по улице со всей скоростью, на какую только были.
Начиная с той минуты, как послышался разъяренный крик Невидимки и мистер Бантинг пустился бежать, уже невозможно установить последовательность в ходе айпингских событий. Быть может, первоначально Невидимка хотел только прикрыть отступление Марвела с платьем и книгами. Но так как он вообще не отличался кротким нравом да еще случайно угодивший в него удар окончательно вывел его из себя, то он стал сыпать ударами направо и налево и колотить всех, кто попадался под руку.
Представьте себе улицу, заполненную бегущими людьми, хлопанье дверей и драку из-за укромных местечек, где можно было бы спрятаться. Представьте себе действие этой бури на неустойчивое равновесие доски, положенной на два стула в столовой старика Флетчера, и вызванную этим катастрофу. Представьте себе перепуганную парочку, застигнутую бедствием на качелях. А затем буря пронеслась, и айпингская улица, разукрашенная флагами и гирляндами, опустела; только один Невидимка продолжал бушевать среди раскиданных по земле кокосовых орехов, опрокинутых парусиновых
