style="font-size:15px;"> Дионизио поднял на нее тяжелый и отчаянный взгляд. Это был взгляд затравленного охотниками волка, который чувствовал неумолимое приближение смерти и пытался хотя бы на мгновение оттянуть тягостный миг:
– Синьор Галилей в опасности!
В этот момент ветка персикового дерева едва качнулась, словно с него вспорхнула небольшая птица, но так уж развивались события этого вечера и ночи, что никто не мог предугадать присутствия соглядатая во мраке сада, и поэтому легкие ночные шорохи так и остались для всех непознанными.
Анна вопросительно смотрела на Дионизио, зная, что на него не стоит оказывать давление, что он соберется с мыслями и даст ответы на все вопросы. Поэтому она лишь взяла обе его руки в свои и крепко сжала, продолжая внимательно вглядываться в его искаженное болью лицо.
– Письма… Письма… – от волнения тяжело дышал Дионизио. – Письма синьора, о которых я говорил тебе! Но они все знают! Меня ищут! Я не понимаю, – продолжал он, отпустив ее руки и сцепив свои перед собой в судорожном рукопожатии, – как они пронюхали, что письма хранятся у меня?! Мне с таким трудом удалось вырваться из-под их наблюдения. Весь день я ощущал на себе чей-то тяжелый взгляд. Это были они!
Анна постепенно стала понимать, что произошло с ее любимым. Он мог и не пояснять, кто скрывался под именем «они». Анна задумчиво смотрела на переносицу Дионизио: «Шпионы Его Святейшества. Эти пойдут на многое, чтобы завладеть любыми бумагами синьора Галилея, заставить его молчать в угоду Папе и всей нашей Матери Церкви…» Снова посмотрев Дионизио прямо в глаза, Анна спросила:
– Где же сейчас спрятаны эти письма?
И в тот же момент буквально лишилась дара речи, когда музыкант осторожно извлек из-за пазухи длинный свиток, перевязанный веревкой и протянул ей:
– Нигде не спрятаны… Я не успел, просто не успел этого сделать, – отчаянно прошептал он, ища безумным взглядом ее привычно ласковый и нежный ответ.
– И эти списки…
– Нет!!! Нет же! Это не списки! Это оригинал письма, который ищут кардиналы инквизиции!
Дело принимало совершенно новый оборот. В руках у Дионизио находились настоящие, руки Галилея документы. И этими бумагами мечтали завладеть Его Святейшество и иже с ним. И тогда синьору Галилею могут помешать не только вести важнейшую работу, но и помешают самому его существованию. Анна ощутила вдруг холодок, пробежавший по спине, как быстроногая ящерица в жаркий день может проскользнуть по лежащей на траве руке отдыхающего человека.
– Более того, – продолжил, оглядываясь, музыкант, – здесь еще донос членов «Голубиной лиги» на кардинала Беллармино!
Снова посмотрев любимому прямо в измученные страхом и болью глаза, Анна вдруг нежно улыбнулась ему и произнесла шелестящим шепотом:
– Эти письма необходимо спрятать.
