чем-то светлым и прекрасным. Спасительной гаванью.
Надо вернуться туда и обо всем забыть. Пусть дни идут своим чередом, как прежде. Он будет копать огород, доить коз, читать книги, болтать с Джори. «Вернуться, помоги мне вернуться!», бессознательно шептал Айк пересохшими губами. Несмотря на жару, его била дрожь; сердце прыгало, как обезумевшая белка.
Он шел и каждую минуту думал, что вот-вот упадет, но каким-то чудом этого не случалось. Не поверил своим глазам, когда в очередной раз поднял голову и увидел высокий проем городских ворот. Миновал их и с огромным облегчением прислонился к нагретой солнцем стене.
Свежий ветер полей охладил пылающее лицо Айка и избавил от отвратительного запаха, вьевшегося в тело.
Он жадно глотал воздух. Сознание стало каким-то неустойчивым – то возвращалось, то снова грозило исчезнуть, как солнце в облачный и ветреный день. Но лес был совсем рядом, и это придавало Айку мужества.
Он оттолкнулся от стены и в последнем отчаянном усилии пересек поле. Когда над головой привычно зашумели кроны деревьев, Айк с огромным облегчением опустился на мягкий мох и растворился в беспамятстве.
Возвращение к реальности было медленным, трудным. Бессознательность сменилась мучительными видениями; очнувшись, Айк не мог и не хотел их вспоминать.
Окончательно привел его в чувство холод. Шел дождь, одежда и волосы Айка промокли насквозь. Вдали перекатывался гром, словно старый пес ворочался в конуре. Небо затянуло низкими облаками, под деревьями было совсем темно. Похоже, он провалялся в беспамятстве несколько часов.
Айк с трудом приподнялся и сел. Он был совершенно разбит, и физически и морально. Думалось медленно, вяло и все о какой-то ерунде: постели пора сменить, грядки с салатом давно не полоты…
Никак не удавалось собраться с мыслями – казалось, он барахтается в киселе. С трудом заставил себя встать; тело было громоздким, непослушным. Словно ворочаешь тяжеленный кусок дерева.
Постоял, сделал пару шагов и уцепился за дерево. Надо было двигаться, идти к дому.
Айк вдруг осознал – его не было целый день. Страшно подумать, что там с Эйвором! Может, бегает и ищет его, хотя старший строго-настрого запрещал это.
– Сиди на месте и жди, когда тебя найдут. Но он же никогда не слушает, – бормотал он в полузабытьи, – ума не приложу, что делать с этим мальчишкой. По реке катается, попросишь что-то сделать – забудет…
Айк даже не замечал, что говорит вслух. Ему страшно хотелось пить. Дождь всё еще шел; он подставлял ссохшийся рот под капли, но это лишь разжигало жажду.
Ну да ничего. Дома есть всё – пища, ягодная вода, и постель. Можно будет упасть и заснуть. Там всё будет хорошо, всё будет по-прежнему. Только бы дойти, только бы хватило сил. Дойду, думал Айк, доползу, если понадобится. Зубами буду за землю цепляться, но доползу…
Гроза тем временем разыгралась не на шутку. Дождь всё усиливался, пока не превратился в настоящий ливень. Ветер яростно рвал кроны
