в черное, как и отец, но гораздо богаче – Айк видел, как блестит серебряная вышивка.
Толпа слегка притихла. Человек остановился в середине круга и громко, нараспев произнес:
– Именем Верховного магистрата города Вьены, находящийся здесь Дарин Авенди, плотник, тридцати двух лет от роду, обвиняется в преднамеренном убийстве жены своей, Амелины Авенди, каковая была найдена мертвой под полом в мастерской преступника…
Связанный стоял неподвижно. Голова его по-прежнему была низко опущена, так что волосы почти закрывали табличку. Но Айк, напрягая зрение, всё же смог прочитать надпись.
«Убийца» – гласила она.
Внезапно Айк осознал, что нигде не видит отца. Внутри всё похолодело. Несомненно, он заметил сына и сейчас направляется к нему сквозь толпу, неотвратимый, как сама смерть. Айк дернулся было, чтобы бежать, но куда там, он был стиснут людьми со всех сторон. Кровь бросилась ему в лицо, ноги ослабели.
Но он тут же понял свою ошибку. Эдвард просто зашел за арку и остановился чуть сбоку от неё. В его опущенной руке что-то блеснуло.
–…да помилует Всемогущий Отец твою душу! – закончил читать человек в черном, и Айк сообразил, что за всеми волнениями упустил главное.
Что они собираются делать с этим бедолагой? Что всё это означает?
Толпа вздохнула, качнулась вперед, как вода в наклоненной чаше, и вновь замерла. Человек в черном неторопливо свернул бумаги и отошел в сторону. Теперь Айк хорошо видел арку и неподвижного отца. Воцарилась тишина, настолько полная, что было слышно, как весело чирикают птицы на карнизах домов и плещет вода в фонтане.
Пленник медленно поднял голову и окинул взглядом площадь.
Айк вздрогнул. Он весьма смутно различал возраст взрослых, но этот человек показался ему молодым. Во всяком случае, моложе отца. Отец казался Айку совсем старым – шутка ли, тридцать лет!
– Всемогущий знает, что я невиновен! – выкрикнул пленник. Голос тоже был молодой, высокий и словно надломленный. – Я не убивал её! Я её любил! Это вы убийцы! Все вы, кто сейчас стоит и смотрит, как убивают невиновного, будьте вы прокляты! Пусть моя кровь падет на вас!
Айк ничего не понял, но его охватил ужас. Хотелось бежать, куда глаза глядят —только бы не видеть этого страшного человека, не слышать его голоса, полного ярости и муки.
Но человек больше ничего не прибавил. Прежде, чем кто-то в толпе двинулся или произнес хоть слово, он резко повернулся и решительным шагом прошел сквозь арку. Туда, где стоял отец Айка.
То, что произошло дальше, заняло не больше нескольких секунд.
Эдвард резко замахнулся и в руках его сверкнул длинный, двуручный меч с широким лезвием. Клинок коротко свистнул; раздался хруст, словно нож с размаху воткнули в кочан капусты.
Голова пленника с поразительной легкостью отделилась от туловища и полетела в сторону. В гробовой тишине было слышно, как она с тяжелым, костяным стуком
