Писал недурно, но арифметики почти нам домашняя школа не дала. Даже в таблице умножения понятия не имели. А цифры гнули».
К ведению дневниковых записей Николай приступил с 16 лет. Произошло это вполне естественно. У староверов не было метрических книг, и Савватеевы, как и многие омутнинцы той поры, имели обычай записывать даты рождения и смерти своих родственников, чтобы затем молиться за них. Поэтому в семье кто-нибудь обязательно вел такие записи. Такие «помянники» часто сопровождались дополнительными сведениями. Появлялось нечто похожее на дневник. Предшественником Николая в ведении таких записей был его брат Иван (1876 г.р.), который отличался редкими способностями к чтению и письму. Именно он и стал вести дневник. Жизнь его оборвалась в восьмилетием возрасте и, хотя он много оставил после себя записей, «время все унесло».
Проработав несколько лет на заводе купорщиком сортового железа, в ноябре 1897 года Николай был призван на военную службу. После полуторамесячных тягот в сырых казармах Кавалерийского манежа 1 февраля 1898 года он попал в Кронштадт.
В годы матросской службы, затянувшейся более чем на восемь лет, Савватеев продолжал вести дневниковые записи. Николай попал на броненосец береговой обороны «Адмирал Сенявин», но первые два года состоял в качестве ученика школы минных машинистов, которая относилась к 8-му флотскому экипажу. Каждый день в записной книжечке он набрасывал памятку дневных происшествий, а когда выдавалась свободная минута, садился и записывал все более подробно в особую тетрадь, производя при этом литературную обработку текста. Его записи примечательны еще и тем, что имеют старославянскую орфографию. Во время службы на флоте Николай стал свидетелем многих ярких событий. Самые впечатляющие из них – Цусимский поход и японский плен. До самой смерти осталась у него сильнейшая любовь к морю.
При советской власти Н.М. Савватеев по совместительству преподавал механические работы в школе ФЗУ. Он продолжал делать ежедневные заметки, периодически приводя их в порядок и литературно обрабатывая. Эти тетради с обработанными записями Николай Макарович называл «Книгами», которые нумеровал. После его смерти эти «Книги» были сложены в несколько холщовых мешков, и многочисленные родственники брали по одной-две тетради в качестве сувенира.
Моему деду Виталию Николаевичу Вохмянину, который приходится Николаю Макаровичу внучатым племянником, удалось собрать все тетради (в количестве семи), относящиеся к периоду военной службы. Они датированы 1935 годом. Именно тогда Савватеев переписал свои матросские тетради, оставив себе их копии. Оригинальные же записи, по-видимому, с записными книжками, были отосланы писателю Новикову-Прибою, работавшему над своим знаменитым романом «Цусима». Впрочем, переписывание дневников сопровождалось литературной доработкой, добавлением выплывших в памяти подробностей и т. п. Именно этим можно объяснить существование разных дневников схожего содержания.
Три года тому назад, роясь в старых бумагах деда, я обнаружила тетрадь-книгу Николая Савватеева с обработанными
