порядке, товарищ политрук, вот только подойдут поближе – всыплем им по первое число!
– Ну а если их окажется много, что тогда?
– Не отступим, товарищ политрук. Здесь, в лесу, за танк не укроешься, а за деревом найдем. Другое нас тревожит, товарищ политрук: Ленинград уже близко…
Лицо Борисова покрылось румянцем, глаза горели. Он ближе придвинулся к политруку, как будто боялся, что их разговор может услышать враг.
– Отступать очень трудно, разные думки в голову лезут… – признался он.
Эта дружеская беседа красноармейцев и политрука запомнилась мне навсегда. Но беседа была прервана появлением гитлеровцев. Все замерли. Фашисты шли к поляне колонной, уверенные, что русских здесь нет.
Снайпер Синицын выругался:
– Окончательно обнаглели, сволочи: колоннами на фронте ходят!
Я лежал, плотно прижавшись к земле, затаив дыхание, не сводя глаз с колонны. Казалось, моргнешь глазом – немцы увидят, глубже вздохнешь – услышат. Вот они уже совсем близко, идут неторопливо, оглядываясь по сторонам. На поляну выехала одна, за ней вторая, третья санитарные машины. Они замыкали колонну численностью не менее батальона. Хвост колонны извивался по дороге.
И вдруг в небо взвилась зеленая ракета. Гитлеровцы остановились, посмотрели на медленно падающую ракету. Но когда ручные пулеметы и автоматы хлестнули по колонне, наш удар оказался настолько сильным и неожиданным, что враги не могли сразу организовать сопротивление. Те, кто остались невредимыми, побежали назад, ведя беспорядочную стрельбу, и вскоре скрылись в лесу. Спустя 10–15 минут они снова начали наступление, огибая лесную поляну с двух сторон. Между деревьями то и дело мелькали мундиры стального цвета. Низко пригибаясь к земле, немецкие солдаты перебегали от укрытия к укрытию и стреляли, прячась за деревьями.
– Смотрите, как они умеют пригибаться! – крикнул Борисов. – Другое дело, а то вздумали колоннами маршировать. – И снайпер с ожесточением посылал пулю за пулей в гитлеровцев.
К политруку подбежал связной Круглова:
– Товарищ политрук, вас вызывает командир роты.
Мне и снайперу Сидорову приказано было идти во взвод Петрова для его усиления. Взвод занял позицию возле просеки, метрах в пятистах от лесной поляны. Его командир приказал нам перейти просеку и оттуда наблюдать за противником. Мой напарник полз впереди меня, несколько раз останавливался и с помощью оптического прицела просматривал местность. Немцев не было, но мы смотрели в разные стороны, стараясь ничего не пропустить. Вдруг Сидоров обернулся ко мне:
– Посмотрите-ка, что там в ельнике?
Повернувшись в его сторону, я увидел цепь солдат. Они шли с большой осторожностью. Сколько их – определить в лесу было трудно. Ясно одно: они обходят нашу роту. Не теряя ни минуты, мы двинулись обратно: где делали короткие перебежки, где ползли по-пластунски. На опушке я увидел дядю Васю и его неразлучного друга Гришу. Их «максим» был тщательно
