за этой жертвой.
– С виду добрые, а внутри черствые оказались, – ответил парень. – Ну и как дальше верить. Я не знаю.
В рядом стоящей клетке проснулись очковые медведи, издав сонный писк и рокотание. Наравне с этим звуком по дорожке с узорами из луж, утопая в некоторых наполовину, двигались лаковые туфли. Это был управляющий. На нем был оранжевый галстук. За ним семенил старик.
– Что за история? – спрашивал он у старика, а тот едва слышно произносил:
– Дело в том, – неторопливо говорил старик, – что я утром обычно хожу на обход, перед тем как вы приходите, так вот.
– Как он здесь оказался? – громко спросил управляющий и в его голосе послышался едва уловимый дефект.
– Так я что, – продолжал старик, пока они подходили к эпицентру происходящего, – Он ведь работает здесь.
– Ночью, – продекламировал мужик и обильное слюноотделение не оставило старика равнодушным, он закрыл глаза, – в костюме, в час, когда животные спят. Люди приходят, и что они должны видеть?
– Что должны видеть? – перепросил старик и стал тереть ухо, которое видимо дало о себе знать выстрелами и пальбой в ответ на внешний натиск.
– Вы работаете уже две жизни, а запомнить не можете, – сурово сказал он. – Люди должны здесь видеть дикую природу.
– В клетках? – спросил старик. – Дикую природу в клетках. Такое разве возможно? Дикая она другая.
– Это не должно мешать! – крикнул он так, что старик подумал, что эту характерную черту он уже видел, в одной из клеток обезьян, когда те не могли поделить один банан на троих.
– Но мешает, – спокойно произнес старик и хотел изложить веские аргументы с высоты своего солидного возраста, но не успел, так как зашкаливающая по децибелам волна вновь накрыла его мозг, напрягая перепонки:
– Хватит.
Он был солидным человеком, и все было при нем. Костюм в клеточку, галстук броских тонов – он тоже походил на своеобразную особь среди людей, которая имеет свой четкий ареал. Статная фигура, солидный арбузный живот и длинные руки, что для начальника было крайне удобным. – найти, поймать и принести. На его лице редко можно было заметить хоть какую-нибудь растительность, кроме нескольких волосков, выступающих из носа, в частности правой ноздри.
Он подошел к парню, который продолжал держаться за клетку, как будто хотел ее перенести в другое место и вот он только что взялся, чтобы начать это делать, а может быть, уже подвинул на несколько сантиметров.
– Ты что здесь забыл? – прошепелявил он, что добавляло его внешности суровый контраст.
– Я ненадолго, – парировал Иван, подмигивая льву, как непосредственному участнику его заговора.
Управляющий держал в руках увесистый портфель, который заставлял немного прогибаться под его тяжестью – он раскачивал все больше и больше, и казалось, что в какой-то момент вся эта кожаная аббревиатура солидности опустится на Ивана, погрузив его под бумагами, ключами и домашними обедами.
–
