вызвавшие внезапный приступ ностальгии. И тут раздался телефонный звонок. Это была Ксана. Зоя обрадовалась – они не виделись почти год, разбежавшись в стороны после случайной встречи возле Сельпо. Тогда обеим было некогда – они торопливо поделились новостями, пообещали друг другу обязательно встретиться на выходных, но так и не встретились. Как здорово! Наконец-то они смогут наговориться от души!
…Увидев на пороге квартиры подругу, Зоя сразу не поверила, что это ее любимая Ксана. Перед ней стояла незнакомая постаревшая женщина с изможденным лицом и лихорадочно блестевшими глазами. Потертая цветастая болоньевая куртка с капюшоном, явно чужая, и грязные джинсы в пятнах сделали ее похожей на бомжиху. Но Ксана не стала ждать, пока пройдет Зоечкино изумление, захлопнула за собой дверь и, тяжело дыша, привалилась к ней спиной.
– Это я, не пугайся. Ты ведь знаешь, что произошло?
Зоя ошалело помотала головой и сделала движение, чтобы обнять подругу, но Ксана ее остановила.
– Я грязная, не прикасайся ко мне. У тебя есть крепкий кофе и еда? Очень хочется есть.
– Пойдем в кухню.
Зоечке показалось, что вместе с подругой в ее квартиру ввалилась беда – осязаемая до дрожи в пальцах, придавившая к земле, лишившая возможности спокойно думать. Ей стало страшно. Ксана тяжело опустилась на табуретку, будто ее плохо держали ноги, облокотилась локтями на стол.
– Я в уголовном розыске, поэтому ты прямо сейчас можешь выставить меня за дверь, пока не поздно, – у нее был незнакомый бесцветный голос, чуть хрипловатый, почти неживой.
Зоечка застыла с чашкой в руке, ее глаза сделались изумленными. Ксана усмехнулась.
– Зоечка, я не шучу. В центре города вчера убили человека, на видеосъемке стреляла женщина с моим лицом, но меня там не было, я даже стрелять не умею, никогда не держала в руках оружие, ты об этом знаешь. Ну, выставишь?
Зоечка энергично тряхнула черными, как вороново крыло, волосами, лицо ее вдруг сделалось упрямым, взгляд – жестким.
– Знаешь, любимая подруга, мне опасаться нечего, я давно одна. Даже если сейчас сюда залетят маски-шоу, сильно не расстроюсь. Скорее, развлекусь. Бегемота только жаль, он беспомощен. Ты лучше расскажи о том, что стряслось, и мы вместе подумаем, как быть дальше.
Ксана чуть заметно выдохнула и расслабилась.
– Тогда разреши мне у тебя выкупаться, я уже сутки гуляю по улицам в этой одежде.
Пока Зоечка жарила оладьи, Ксана долго и с наслаждением плескалась в душе. Потом они ужинали, пили чай, обсуждали происшедшее. Зоечка, пропустившая сообщение по телевизору, расспрашивала подробности – ей было дико слышать о том, что ее домашняя беззащитная подруга, неспособная даже мухи обидеть, вынуждена бежать, скрываться, прятаться в заброшенном доме. Сама ситуация показалась настолько нелепой, что не укладывалась
