никогда ничего не просит.
– Моя бабушка всегда любила своего среднего сына больше всех, – мрачно заметил герцог. Затем, словно только что увидел девушку, на которой собирался жениться, повернулся к Амелии и сказал: – Леди Амелия.
– Ваша светлость, – отозвалась она.
Но он уже повернулся к Грейс со словами:
– Вы, конечно, поможете мне, если я отправлю ее в приют?
Глаза Амелии расширились. Это был вопрос, но он мог быть приказом. Что гораздо интереснее.
– Том… – начала Грейс, затем прочистила горло и поправилась: – Ваша светлость, вы должны отнестись к ней с большим терпением сегодня. Она расстроена.
Амелия ощутила кисло-горький вкус во рту. Она не знала, что Грейс называет Уиндема по имени. Конечно, они были дружны. Они жили в одном доме – пусть даже огромном, с целым штатом слуг. Но Грейс обедала с вдовствующей герцогиней, а это означало, что она часто обедает с Уиндемом и за пять лет они разговаривали бессчетное количество раз.
Все это Амелия знала. Однако ее это никогда не волновало. Ее даже не волновало, что Грейс зовет герцога Томасом, а она сама, его невеста, не называет его так даже в мыслях.
Но как могло получиться, что она этого не знала? Разве она не должна это знать?
И почему ее так раздражает, что она этого не знала?
Она внимательно изучала его профиль. Он разговаривал с Грейс, глядя на нее с выражением, которого она никогда не удостаивалась. В его взгляде светились непринужденность, тепло, взаимопонимание и…
О Боже. Неужели он целовал ее? Целовал Грейс?
Амелия вцепилась в краешек стула для поддержки. Не может быть. Конечно, Грейс не настолько дружна с ней, насколько с Элизабет, но она никогда бы не совершила такого предательства. Она просто не способна на это. Даже если она вообразила бы, будто влюблена в него, даже если она полагала бы, что этот флирт приведет к браку, она не настолько плохо воспитана и вероломна, чтобы…
– Амелия?
Амелия моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд на лице сестры.
– Тебе нездоровится?
– Со мной все в порядке, – резко отозвалась Амелия. Меньше всего ей хотелось, чтобы все смотрели на нее, когда она определенно позеленела.
Но от Элизабет было не так-то легко отделаться. Она прижала ладонь ко лбу Амелии.
– Жара нет.
– Конечно, нет, – буркнула Амелия, оттолкнув ее руку. – Просто я устала стоять.
– Мы сидим, – указала Элизабет.
Амелия встала.
– Пожалуй, мне нужно подышать свежим воздухом.
Элизабет тоже поднялась.
– Я думала, ты хочешь посидеть.
– Посижу на воздухе, – процедила Амелия, сожалея, что она переросла детскую привычку шлепать сестру по плечу. – Надеюсь, вы извините меня, – пробормотала она, двинувшись через комнату мимо Уиндема и Грейс.
Он тоже встал, будучи джентльменом, и слегка поклонился, когда она проходила
