змейки, орал громче Сердючки:
«Я рождена для любви,
В душе огонь, а в руках мимоза.
Ну где ж ты мой юный пион?
Ждет тебя твоя майская роза».
Отпустив ладонь того, кого он держал, Тёма поднырнул под руки людей и стал маневрировать между колец змейки. Так ему удалось прорваться в коридор, где он выхватил спрятанную там сумку, шмыгнул за порог. В таком веселье вряд ли о нем быстро вспомнят.
Сбежав по лестнице, он позвонил в квартиру Серого, живущего этажом ниже.
– Те чо? – хмуро спросил его бывший школьный приятель.
– Слыш, Серый, выручай. Достали с этой свадьбой. Скажешь, если спросят, что я к Димке пошел, с ним тусоваться.
– Скажу… а сам куда пойдешь?
– Так к Димке и пойду, – Тёма глупо улыбнулся.
Видя придурочную улыбку на лице Тёмного, Серый захлопнул дверь. Этого шута он никогда не любил, хорошо, что школа закончилась. Вернее, она закончилась для Тёмного, который пойдет в ПТУ после восьми классов, а он сам будет продолжать учится еще два года.
Выдохнув, Тёмка выбежал из подъезда, и видя подходящий к остановке автобус, пулей помчался к нему. Когда за ним закрылись двери, он опять выдохнул, раскрыл сумку, самое ценное было в ней. Корешок книги с загадочными словами: «Основы выездки и езды», изменившие его жизнь, просматривались между футболкой и трусами.
С автобусом ему тоже повезло. На нем он доедет до остановки тридцать пятого, а затем, пересев на тридцать пятый, доедет до окраин города. Там пешком дойдет до трассы М-5. Не близко, конечно, но дойти можно. Они часто с пацанами ходили к трассе, просто так на проезжающие фуры посмотреть. Вот там он надеялся тормознуть фуру, едущую на Москву. Деньги-то теперь у него есть. Ему нужно было добраться до Москвы. Есть ли в других городах лошади, он не знал. Но в Москве точно должны быть. Как же в главном городе страны и без лошадей…
Тёма убрал с лица ненавистную ему дебильную улыбку. Сейчас он мог быть без нее.
Примечания:
* Верка Сердючка – Я рождена для любви текст песни
Глава 2
До трассы М-5 Тёма добрался быстро. Ноги сами несли, даже не устал, вышагивая семь километров бодрым шагом. Поездка на поезде до Москвы в его случаи была неосуществима. С поезда его быстро в милицию отправят и родителям вернут, как несовершеннолетнего. Сейчас он больше всего жалел, что ему только шестнадцать. Вот было бы восемнадцать, получил бы паспорт совершеннолетнего гражданина и уехал, а так приходится сбегать. Не выдержит он еще два года в ненавистном ПТУ учится на фрезеровщика.
Июль был жарким, стирая пот со лба, Тёма думал о Москве, лошадях, и о том, что обязательно освоит это загадочное искусство – выезжать лошадь. Мысль о сворованных деньгах у сестры всплывала в его сознании лишь в параллели с тысячью четыреста долларами и восьми тысячами
