так. А это совсем не мало.
И, не давая себе даже малой поблажки, устремился Аромей вперед, словно дружину за собой повел. И только, когда солнце на лес опустилось, остановился и начал ко сну готовиться. Третья ночь в этом мире.
Он не захотел ни есть, ни пить и провалился в сон сразу же, едва расположился на ровном месте, в окружении густых и достаточно высоких кустов. Сон был тяжелым, и Аромей неосознанно попытался освободиться от него, но не тут-то было: излишне реальный, явный до мельчайших подробностей и одновременно неправдоподобный, именно из-за этих подробностей и не менее неправдоподобного совпадения, сон одолел его и не выпускал до самого рассвета.
Это утро снова оказалось дождливым и холодным. Противная морось до мозга костей достала Еремея. Сейчас бы сидеть дома за кружкой медовухи, либо сыта, но князь повелел порушить капище, верой и правдой служившее обчеству, во имя нового бога. Повелел вчера вечером, но многие узнали об Указе только утром, когда уже начала собираться княжеская дружина.
Еремей знал, что многие в городе и округе не приняли новую веру, даже при том, что достраивались в граде новые храмы. Да, и как принять, если на смену многочисленным богам, с коими люд испокон веков жил в ладу и мире, коих и боялись, и любили, от суровой любви коих и плакали, и ждали защиты, пришел рисованный бог. Суровы были свои боги, и требовали немалых жертв, потому и существуют повсеместно капища. Новая же вера понуждает старую веру искоренить, а вместо капищ построить храмы. Но будет ли новый бог любить людей так же, как Перун. Или, скажем, Ярило.
Да и как он сможет один углядеть за всем этим сложным хозяйством, складываемым веками?
Видел Еремей, что готова к отъезду Главная Дружина, – и места себе не находил. Да и где его найти, когда понимаешь, что не успевают уже волхвы спрятать божков и идолов в чаще лесной, либо до поры до времени в землю зарыть?
И хоть не давал Ерема призывного клича, но Малая Дружина собралась в полном составе.
– Не хотим! – Выкрикнул чей-то молодой голос, – и Дружина нестройно подхватила:
– Не хотим. Веди нас, воевода.
Еремей растерянно стянул с головы шишак, растерянно посмотрел на братьев по оружию, затем соскочил с коня и припал к земле на одно колено.
– Некуда мне вести вас, дружинники. Там, за рекой, ворог лютый стоит. Он только и дожидается, когда мы в распре сойдемся. Один я поеду. Сон такой мне ночью приснился.
– А нам-то что делать, Еремей Иванович?
– Тут не указ я вам, дружинники. Только, помните, что жены и дети у вас. Их вы боронить должны.
– Так, бог-то тот рисованный больно уж непонятен. – И следом многоголосье: «Можно ли ему верить, Еремей Иванович? Силой ведь загоняют».
– Бог-то не причем здесь, дружинники. Не его вина, что всех под один гребень стригут, одним аршином мерят.
– Я
