сразу и не скажешь. – Не перестал трепать бедную бороду Воевода. – Чудно все это, но и не верить не можно. Эх, знать бы, о каком предначертании он сказал.
– Ха, предначертание. – Вмешался в разговор нетерпеливый Глань. – Не верю я ни в какие предначертания. Это он нарочно вас напугал, чтобы подать не требовали.
– Охолонь, сотник. – Нервно скрипнул зубами Воевода. Сотника он не любил, но был вынужден терпеть этого еще неоперившегося выскочку. Вынужден, но указать на место не преминул. – Зелен еще – в государевы дела вмешиваться. Есть ли, нет ли предсказания, все одно, настороже надо быть. Знает этот старик что-то такое, что нам неведомо.
– Знает, как мозги запудрить. И только. А вы уши развесили.
– Ага. – Недобро усмехнулся Воевода. – И глаза закрыли. Видел я, как он дважды тебя носом в берег ткнул, аки нашкодившего щенка. – Воевода нарочито подбирал обидные слова.
– Это я… споткнулся …. – При этих словах Глань смертельно побледнел.
– Ну, да, споткнулся… о чужой палец. – Воевода, видимо, решил окончательно добить сотника. – А в воду-то зачем полез? Рыбу решил половить?
Воевода слыхивал о злопамятстве Новарова отпрыска, но отказать себе в удовольствии не мог.
– То-то и оно. Старик-от по воде ушел, аки посуху, а ты едва на корм рыбам не пошел. Впрочем, мог бы и не вылезать, – ты же второй жертвой назначен.
– У-У-У! – Заскрежетал зубами Глань. – Все равно, не верю я ни в какие предсказания. – И быстрым шагом, не оглядываясь, пошел в сторону пляжа.
– А ты поберегся бы его, Воевода. – Вполголоса проговорил Император, провожая глазами сотника. – В отца пошел сотник. Та еще семейка.
– Знаю. – Угрюмо ответил Воевода. – Знаю и то, что кое-кто породниться с ними хочет.
– Не я хочу. Дума.
– Дума под Новаром ходит. А ты противников его к себе не приближаешь, – не ослабляешь Новара. Скоро каждый шаг твой будут предписывать. – Воевода, похоже, решился полностью выговориться.
– Согласен я. А ты подскажи, как это сделать.
– Это можно. Не только подскажу, но и подсоблю, сколько могу. А не то, смурно что-то становится.
– Совсем ты меня запугал, Аромей. – Члун редко называл Воеводу по имени: «Воевода» звучало более уважительно и вес обоим придавало. Но сейчас другое дело, когда не вес нужен, а доверие.
– Себя не меньше. Никак не идет у меня из головы этот старик.
– А, может, прав был сотник, когда говорил, что запугивает? – Спросил Члун, но уже сам и опровергал свои слова. – Чего ж он так быстро убежал? Лучника какого-то звать хочет.
– Это и меня помутило. Ты уж извини, коли не так скажу. Тебя он упорно Члуником именовал. Так? – И, не дожидаясь подтверждения, продолжил. – А, ежели буквы переставить, получается Лучник. Но, с какой стороны к этой загадке подъехать, ума не приложу.
– Он же не меня искать пошел. – Добавил сомнения Члун.
– Это
