случае не хочу вам его навязать. Вполне возможно, оно ошибочное.
Ваш рассказ даёт лишний повод задуматься над тем, что не в такое уж и счастливое время мы живём. Впрочем, я, кажется, не совсем правильно выразился… Я имею в виду не качество жизни в целом, – пожалуй, никогда ещё в истории человечества оно не было столь высоким, как сейчас. Дело в другом: мы снова идём у края пропасти. Достигнутые нами комфорт и безопасность находятся под угрозой. Прозрачный реализм в одночасье может поглотиться жутким сюрреализмом. Мы не должны забывать: жизненные нити тонки, здравый смысл тонок, – что, однако, является основанием не только для страха и сомнений, но и для того, чтобы верить в чудо. Быть бдительными – в этом наше человеческое призвание.
Вот ещё кое-что. Несмотря на все ваши недостатки, вам хочется верить. Вы идёте честным путём. В вас говорит учёный, который изучает, прежде всего, самого себя. Видите ли, Вильгельм, все тайны мироздания, какие только можно себе вообразить, чудесным образом вмещает в себя внутренняя вселенная каждого из нас. Впрочем, вам, я думаю, это давно известно.
Что такое истина – то, к чему стремится каждый учёный? Это не конечный результат, а скорее вечный стимул для достижения результатов. Она, как надёжный друг, будет всегда рядом с вами, если только вы честны и преданы поиску. Но вы не сможете ею обладать.
Слова – это то, что по причине своей вторичности искажает действительность и создаёт иллюзию обладания. Поэтому хочу вас предостеречь… Остерегайтесь успеха. Нет, не поймите неправильно, успех – штука превосходная, – всё же точность слов – немалое достижение. Остерегайтесь того, чтобы он не вскружил вам голову.
Я думаю, вы понимаете всё, что я говорю, а если и не всё, то поймёте скоро. Вы интуитивный человек, а таким людям свойственно понимание.
Что ж, кажется, я сказал вам то, что хотел. Помните это, мистер Гальпурге, это важно. Помните.
Я долго прокручивал в голове слова мистера Франклина. Он сказал, что истина может быть только рядом… «Странно, – рассуждал я, – а как же тогда непреложные истины, – любые, взять хотя бы законы физики? Можно ли, например, закон всемирного тяготения считать близким к истине? Можно ли ещё рассуждать по поводу элементарных частиц? Нет, можно, конечно, но всё равно… похоже на бред. И это говорит физик! Вероятно, он слишком долго занимался наукой и у него всё перемешалось. Он всё запутал… нет, не похоже… Может, это я что-то недопонял?» И потом я услышал, то есть живо представил себе голос мистера Франклина: «Истина одна, Вильгельм. Представьте себе, что у вас был большой кусок стекла, или пусть это будет не стекло, а зеркало, ещё лучше – магическое зеркало. Оно упало с огромной высоты и разбилось – на миллион осколков. Если вам удаётся отыскать один или несколько из них, вы ликуете (всё же вы собираете магическое зеркало и поэтому невозможно не радоваться его даже самой малой частице). Теперь вы понимаете, что Истина в единственном числе. Все законы этого мира, освещённые человеческим гением, являются
