полковник. Это к службе не имеет отношения, это – личное.
– Дама? Ну, впрочем, не буду вам надоедать. Захотите – сами расскажите. Но мне не хотелось, чтобы вас что-то отвлекало от службы.
– Господин полковник, обещаю вам, что все мои помыслы будут связаны со службой, и важнее этого для меня ничего нет.
– Верю вам, молодой человек, и со своей стороны обещаю помощь и поддержку.
– Благодарю вас, господин полковник. Разрешите отбыть в полк?
– Поезжайте.
– Слушаюсь, – щелкнув каблуками, Евгений повернулся «кругом» и вышел.
По дороге в полк он с удовлетворением думал, что с командиром полка ему повезло. Понравилось и то, что Травины – люди не только добрые, но и тактичные. Видя, что ему трудно рассказывать о себе, они не стали больше докучать ему расспросами, а начали рассказывать о себе, о службе, о сослуживцах, о местных жителях.
Приехав домой, Евгений, не раздеваясь, бросился ничком на кровать и вновь предался своим невеселым мыслям, тоске по своей, хотя уже чужой, Катеньке.
Громыхнув в сенях ведром, вошел денщик Ляшко:
– Ваше благородие, прикажете самовар ставить?
– Нет, Петро, не надо.
– А разрешите мне, вашбродь, до земляка сходить? Он тут у господина поручика Пуховского в денщиках.
– Ладно, иди.
– Слушаюсь, вашбродь!
Петро вышел, вновь громыхнув ведром в сенях.
Евгений встал, снял китель, сапоги и лег на спину, заложив руки за голову. И снова черные мысли заполнили его мозг, и он не знал, как избавиться от них: «На дуэль бы его, подлеца, вызвать! Хотя больше виноват не он, а папаша его». Так терзаясь грустными мыслями, Евгений заснул только к рассвету. А утром его будил денщик Ляшко, как всегда громыхая ведром в сенях. Служебные дела отвлекали Евгения от нерадостных мыслей, но по вечерам они овладевали им вновь. Поручик Пуховский, сочувствуя ему, советовал даже приударить за кем-нибудь из местных барышень, чтобы отвлечься от грусти. Но Евгений наотрез отказывался от этого, хотя многие молоденькие жительницы городка заглядывались на него и «строили ему глазки».
Так пролетели первые полгода службы.
Как-то на обеде в Офицерском собрании командир второй роты капитан Попов заявил:
– Знаете, господа, пожалуй, скоро война будет. На Балканах убили австрийского принца Франца-Фердинанда. Говорят, какой-то сербский студент это сделал. Теперь австрияки полезут сербов наказывать, ну а мы, думаю, вступимся за братьев-славян.
– Откуда же вам это все известно, господин капитан? – послышались голоса.
– У меня кузен в штабе армии служит. Супруга у них гостила. Вчера приехала и письмо мне от него привезла.
– Что же ваш кузен еще пишет?
– Ну, остальное – малозначительно. Так, дела семейные.
– Вот, а мы сидим тут, в этой дыре и не знаем, что на свете делается.
В это
