фильмом? Я не осмеливаюсь задавать слишком прямые вопросы и предпочитаю, чтобы он сам приоткрыл завесу тайны над своей историей, как это делает умелая стриптизерша, когда заводит публику. Нам как-то спокойнее оттого, что он с нами, его роль капитана вырисовывается все четче. С общего согласия мы доверили ему вести все дела с продюсерами. Он занялся нашими договорами и постарался стрясти с канала как можно больше, никому другому бы это не удалось. Сегодня утром он сумел-таки выбить наши чеки и раздает их нам, словно призовые очки. Матильда сует свой в сумочку, даже не посмотрев на сумму. Жером с облегчением хрипит и целует бумажку. Деньги ему нужны больше, чем всем нам. По словам Луи, Сегюре совершенно нечего сказать о нашем творении, он лишь очень бегло просматривает сценарий каждой серии и отдает все ассистенту, который составляет смету и план работы. Съемки «пилота» начались вчера. Цель: лепить сорок пять минут сериала в день вместо обычных десяти, что ясно предвещает качество конечного продукта. Никто и не подумал представить нам актеров или хотя бы показать их фото. В одном мы уверены: известных нет ни одного, а три четверти едва владеют профессией. Сегюре утверждает, что «незрелые таланты» всегда готовы в лепешку расшибиться. Еще говорит, что если фигуранту дать шанс, с ним можно чудеса творить («Вспомните Мэрилин Монро!»). Всем актерам платят по пятьсот франков в день. За такие деньги водопроводчик даже с места не сдвинется. Чудес мы не ждем, но каждый из нас держит в голове какую-нибудь тираду или диалог, которые ему особенно дороги, или реплику, достойную в его мечтах Лоуренса Оливье или Анны Маньяни.
– В конце концов, мы и сами так сюда попали, – сказал я. – Дадим им шанс.
Компьютеры затарахтели, и мы расселись перед экранами. Тристан, это «Нечто», и так уже лежит перед своим с пультом в руке. За эти десять дней он ни разу не покидал дивана и добился того, что о нем попросту забыли. Его можно принять за какое-то холоднокровное животное в бежевых тонах, неподвижно застывшее, приспустив веки. Он смотрит телевизор в наушниках, безропотно питается одной пиццей и стережет лавочку днем и ночью. Не стоит только слишком долго глядеть на него, если не хочешь вконец расхандриться. Другими словами, мы даже довольны, что он среди нас. А я, как только узнал, что его брат потенциально стоит четыре миллиона долларов, обоих записал в число близких.
Старик спрашивает, хотим ли мы внести какие-нибудь изменения в четвертую серию. Жерому кажется, что я слишком уж тороплю расследование Джонаса по поводу запертой комнаты у Френелей (куда мечтает проникнуть Милдред). В одном эпизоде я слегка намекнул на некое спрятанное там сокровище, но глубже копать не стал. Это ведь может быть что угодно, и совсем не обязательно в звонкой монете, нельзя же все сводить к деньгам. Какая-нибудь «Обнаженная» Ван Гога, ящик Пандоры, мумия, обломок истинного Креста. Жером воображает там целый арсенал, бесследно исчезнувший во времена давно забытой войны. Шкаф, набитый ручными гранатами и базуками, которые ржавеют в ожидании своего часа. Луи там видится, скорее, нечто, занимающее всю комнату целиком, например подпольная типография для печатания
