для туристов. На самом деле Нью-Йорк не отличался ни высоким уровнем жизни, ни заоблачными перспективами. Свободные вакансии в городе находились в основном в сфере обслуживания: постоянно не хватало кассиров, продавцов и уборщиков с преступно скромными зарплатами.
Переступив через низенький заборчик на границе детской площадки, Робин уселся на качели, они жалобно заскрипели под его весом. Оттолкнувшись от земли носком ботинка, он ощутил прохладный ветерок на коже.
Робин сам себе удивился, почему сегодня вспомнил события пятнадцатилетней давности. Впрочем, Грейспойнт казался ему одновременно далеким и близким. Словно тень, не покидающая его ни на минуту.
О переезде в Нью-Йорк у него осталось всего несколько четких, ярких воспоминаний.
Например, лосось.
Робин не привык к такой еде, потому что вырос в Аризоне.
Его родной городок, Грейспоинт, создали с нуля после строительства новой атомной станции. Пригласили персонал со всей страны и дали сотрудникам пакет социальных льгот, место для строительства жилья, да еще и с кредитами поспособствовали.
Мама с отцом отправились сюда налегке, а уже через год в доме, купленном в ипотеку, появился Робин. И хотя они все не имели ничего общего с Диким Западом, ковбойский дух наполнял город вместе с индейскими забегаловками, гриль-барами и ранчо. Хорошо прожаренный стейк превратили в символ Грейспойнта, а потому меню нью-йоркских ресторанов шокировало Робина. Лосось. Лососевая нарезка. Лососевый мусс. Стейк с лососевым соусом.
Бруклинский мост тоже его поразил. До этого Робин даже не видел настолько масштабных строений. Он помнил, как стоял на мосту, держась за поручни, и не мог побороть страх свалиться в пропасть, пока кипела жизнь, над головой Робина пролетали самолеты, а внизу буксиры и яхты рассекали пенящиеся волны. Асфальт под ним устрашающе вибрировал, но опоры оставались неподвижными, и машины пролетали мимо, со свистом рассекая знойный мегаполисный воздух…
К девяти он добрался до дома. И сразу заметил, что в привычном пейзаже кое-что не так. Его мама сидела на ступеньках «кинкейдовского» дома, во внутреннем дворике, а рядом с ней, нескромно – бутылка водки. Родилась у Робина с мамой одна частично неприличная традиция: взять да и распить бутылку на двоих.
– Что-то случилось? – спросил он, подойдя ближе.
– Посиди со мной.
Мать похлопала ладошкой по ступеньке около себя, и Робин устроился рядом. Теперь бутылка оказалась между ними как трофей.
– Так что-то случилось или нет?
– Слышала о взрыве. Аркона, если не ошибаюсь?
– Мы уже пару недель расследуем это дело. – Робин стащил с плеча рюкзак и положил его между коленями. – Один взрыв. Ничего серьезного.
– И ты так к этому относишься? После случившегося?
– А как мне относиться? – Не дождавшись ответа, Робин заговорил сам: – Взрыв не задел
