style="font-size:15px;"> Умел быть милым, добиваясь своего.
Но Скай с толикой ощущения личного превосходства признался себе, что на него это уже не действовало. Ну, не так сильно действовало.
– Нет, ты и сам отлично справишься.
– Да ладно тебе, пить в одиночку не круто!
Скай взял расческу и пригладил свои волосы. Жаль, что у него не оставалось выбора: вчера списался в фейсбуке с преподавателем кружка, и тот так мило и учтиво отвечал, что Скаю не хватило духу отказаться от приглашения. Он бросил взгляд на светильник, который, кстати, не работал… С наступлением темноты они ограничивали мир двумя лампами, верхний свет практически не включали. Так Скай заработал себе немало синяков, но не торопился отказываться от настолько личной, колоритной традиции.
– Эйви, у меня лампочка перегорела в настольной лампе, ты не мог бы?..
– Что? – Тот заморгал. – Ты не знаешь, как вкрутить лампочку?
– Вроде того. А ты знаешь?
– Не умеешь вкручивать лампу? Позорище.
Скай закатил глаза. Он уже стоял на пороге, но ощущал в себе потенциал вернуться и дать Эйвери по голове подушкой.
Откуда ему знать? Отец не учил его ремонту. Он вообще не просил Ская сделать что-нибудь по дому, поручая дела Максу или наемным работникам.
И только Эйвери заставлял почувствовать за это стыд.
– Так ты поможешь или нет?
– Нет.
– Почему ты такой вредный?
– Я лучше нашего соседа попрошу.
– Потому что ты сам не умеешь, господи, ненавижу.
Выходя, Скай тоже хлопнул дверью и гордо прошел мимо высунувшейся из соседней комнаты головы.
Если Кэл и хотел что-то сказать, то решил промолчать. Скай даже «привет» не произнес, такое в нем бурлило раздражение.
Он представил, как Эйвери стучится в дверь Кэла спустя пять минут, а тот выныривает и, всю дорогу посмеиваясь над их бестолковостью, идет вкручивать лампу. А потом на каждом углу рассказывает о том, что Маккензи и Найт не в состоянии даже лампочку вкрутить.
По всей школе о них ходило столько слухов, легко переоценить важность еще одного информационного повода. Ведь Эйвери с большим удовольствием стимулировал воображение окружающих. Иногда он был как не от мира сего, нарочно привлекал к себе лишнее внимание, особенно на курсе древней истории. У него за пазухой всегда прятался рассказ или выражение, способное удивить профессора и всех присутствующих.
На последнем занятии Эйвери пел соловьем о жертвоприношениях, заставляя остальных чувствовать себя некомфортно. «Быстрые и безболезненные, разве? – спрашивал он. – Но ведь грудная клетка защищает сердце, как щит. Современные кардиохирурги пользуются скальпелем, но тогда их не существовало».
На том занятии Скай узнал, что жертву в давние времена убивали с помощью кремниевого ножа. Бесценная информация. Эйвери нашел ответ и всю эту беседу затеял
