style="font-size:15px;"> Проснулся отец Офонасий что-то около полуночи. В комнате было темно и тихо. Уютно тихо. Отец Офонасий почувствовал острую нужду выйти во двор. По нужде. Он встал и вышел из светёлки. Во всём доме стояли темень и тишина. Пробираясь на ощупь и по памяти по горнице, отец Офонасий с трудом добрался до лестницы, ведущей вниз, в клеть. Священник осторожно спустился, пошарив рукой, нашёл входную дверь. Нащупав засов, сдвинул его и отворил дверь. Ночь стояла прохладная. Месяц, на который, время от времени, набегали тучи, светил скупо.
Отец Офонасий ошибся и сначала пошёл влево, к поварне, хотя ему к хлеву было ближе мимо людской. Дойдя до поварни, учуяв запах печёного хлеба, он понял свою ошибку и повернул обратно. Так он вернулся к дому и сразу же почувствовал что-то. Что? Вгляделся во тьму. Увидел едва угадываемые очертания человека, вышедшего из дома и двигающегося по крыльцу. Отец Офонасий замер. Человек спустился с крыльца, и стало понятно, что это женщина или девушка. Одна из дочерей Алексея Акинфиевича, понял отец Офонасий, так как даже в потёмках идущая не походила на дородную Марфу. Показалось, что в руках девушка несёт некий мешочек. Кто? Варвара? Отец Офонасий бесшумно двинулся вслед. А если она тоже по нужде, ожгло вдруг отца Офонасия. Он замедлил шаг и стал отставать. Нет, не может быть, стал соображать отец Офонасий. У них для сего случая должна иметься какая-нибудь посудина в спаленке. Не дело шастать девкам по двору ночью. А эта что потеряла или ищет? Прибавил ходу. Где Фёдор-караульщик? Отец Офонасий вздрогнул, на него выбежал сторожевой пёс. Обнюхал отца Офонасия, вильнул хвостом и побежал дальше. Странное дело, сторожевые собаки сразу признали и доверились священнику. Отец Офонасий уже слышал впереди лёгкую поступь девушки, но не видел её. А если она на свидание? Подглядывать? Час от часу не легче. Отец Офонасий остановился. А как не на свидание?
Пошёл быстро вперёд, но дева словно растворилась во тьме. И шагов её отец Офонасий боле не слышал. Упустил. Он подождал немного, прислушался, но тщетно. Ах, незадача! Остановился и… вспомнил о своей нужде. Вернее, она требовательно напомнила о себе. Вернулся к хлеву и вошёл во внутрь.
Поправившись с делом, отец Офонасий стал выходить из хлева. Он распахнул дверь и… ударил ею в спину стоящему человеку, в руках мешок. Человек дёрнулся и быстро развернулся. "Прощения прошу", – сказал отец Офонасий, думая, что натолкнулся на Фёдора. Но даже при тусклом свете стало ясно, что это не Фёдор. "Ты кто?" – спросил отец Офонасий, удивляясь числу бродящих по ночи во дворе людей. "Я то? Я вот кто!" – ответил человек, и крепкий, сногсшибательный, умопомрачительный удар прилетел в лицо отца Офонасия.
После такого удара священник поднялся не сразу. Понятно, что мужика-драчуна и след прослыл. Отец Офонасий и вспомнил о нём не сразу. А вспомнив, метнулся в одну сторону, в другую и столкнулся с Фёдором. "Федор, где мужик? Высокий, лохматый, бьёт – будь здоров". Фёдор уставился на батюшку, соображая, потом
