то были мои любимые. Но Стефан, что же ты делал все это время, где же ты был? Я так беспокоилась. Я боялась за тебя, ты же не знаешь ни пяди в этих краях. Я думала: а что, если он свалился со скалы? Но теперь я намерена разбранить тебя как следует за то, что ты так меня напугал.
– Я должен поговорить с твоим отцом немедленно, – сказал он с некоторой резкостью, – я должен так много ему рассказать, и тебе тоже, Эльфрида.
– Ты собираешься поставить под угрозу возможность для нас провести счастливое время вдвоем, и это касается того самого темного секрета, на который ты так часто намекал и тем самым делал меня несчастной?
– Возможно.
Она тяжело задышала и посмотрела по сторонам, словно в поисках советчика.
– Отложи это до завтра, – сказала она.
Он тоже невольно вздохнул.
– Нет, это надо сделать сегодня. Где твой отец, Эльфрида?
– Думаю, где-то в саду, – отвечала она. – Это его любимое место для вечерних прогулок. Здесь я тебя покидаю. Скажи ему все, что должно быть сказано; сделай то, что должно быть сделано. Помни о том, что я с беспокойством ожидаю завершения вашего разговора.
И она вернулась в дом.
Она ожидала в гостиной, наблюдая за тем, как меркнет свет дня и превращается в игру теней, а тени сгущаются в темноту, ожидала до тех пор, пока ее нетерпение узнать, что же произошло в саду, не разрослось так, что ей уж было не под силу его сдерживать. Она прошла сквозь заросли кустарника, отперла калитку сада и охватила своим острым взглядом всю погрузившуюся в сумерки местность, которую ограждали и закрывали четыре стены: их здесь не было. Она приставила к стене маленькую лестницу, коя использовалась для сбора фруктов, и заглянула поверх стены в поле. Это поле раскинулось вплоть до границ церковных земель, кои были огорожены с той стороны изгородью из бирючины. Подле этой изгороди находился мистер Суонкорт, который прогуливался туда-сюда и громко разговаривал – с самим собой, как это казалось на первый взгляд. Нет, другой голос периодически выкрикивал ответы; и этот собеседник, казалось, находился по другую сторону изгороди. Голос, хотя и был мягким по тембру, принадлежал явно не Стефану.
Второй говоривший должен был находиться в давно заброшенном саду старого особняка, который вместе с небольшим имением, к коему он прилагался, был недавно куплен человеком по фамилии Тройтон, которого Эльфрида никогда не видела. Должно быть, ее отец завязал знакомство с кем-то из членов этого семейства, общаясь через изгородь из бирючины, или же туда забрел какой-то незнакомец.
Что ж, не было ни малейшей нужды беспокоить его.
И было очень похоже на то, что в конце концов Стефан все еще не осуществил свое намерение поговорить с ее отцом. Она снова вернулась в дом, спрашивая себя, где может находиться Стефан. Желая найти себе занятие и хоть как-то отвлечься, она поднялась наверх, в свою комнатку. Здесь она присела у открытого окна, и, подперев рукою щеку да опершись на стол, она погрузилась в размышления.
Это
