крамольной.О чести, правде, Боге и… судьбе,
Размолотой во прах стопами сильных.
Что я могу? Что я скажу тебе,
Увидев сыновей твоих кадильных?
«На душе твоей волчьи следы…»
На душе твоей волчьи следы.
Ты живешь в ожиданье беды,
Ты не слышишь, как падает лист,
Всюду носишь ярмо пустоты,
Страшной внутренней глухоты.
Гнев судьбы над тобою навис.
Ты боишься таких, как ты —
Знаешь, истины зверства просты —
Жгут глаза ледяные костры.
Души в кирзовых сапогах
Растоптать всех готовы в прах.
Как же ваши когти остры…
Достучаться до ваших сердец.
Распахнуть ледяной ларец.
Разорвать паутину—спесь,
Где вы спрятали души свои…
Красным криком вечерней зари
Воздух здесь изузорен весь.
Отмерянных журавликов минут
Не обмануть египетской наградой
Бесценности сокровищ колоннады, —
Мир закрывает быстроногий спрут
Безглазой суетности. Каша-круговерть
Отрадно хлопает пузыриками жизни.
Утешно щелкает перстами жест капризный, —
Ты тянешься на ветер посмотреть —
Рисуешь радость кисточками взгляда,
Чтоб вырваться из лопастей огня.
Зацепит листьев тайная резьба —
На воздух вынырнешь, как пленная наяда,
Поклеванная тучей воронья.
Что здесь еще не признано тобой?
Что выгнано твоим непониманьем
И жидким взглядом на чужой вопрос?
Лицом в тупик не проживешь и дня.
Смотри, как ветерка лесной гобой
Из чащи вышел к нам для состраданья.
Пчелинки сожалений ни к чему.
Я отпускаю корабли надежды
И память ураганный сквозняков.
Живу, преодолев величину
Гигантских волн и снегопадских слов,
Мне выевших приличные одежды.
Мумификация твоих обид
Мне проедает золотое время,
Компостером дырявит небеса,
И человеческий теряя вид,
Пролаивая дыры всем в сердца,
Готовит пищу поздним сожаленьям.
Посвящение Вячеславу Головченко
На тюльпановых ногах
Шёл художник в мире птах, —
Кистью взмах – и полетел
Над столицей с морем дел.
Звёздным пламенем в глазах
Окна поджигал в домах,
Снег от пламени горел,
Добрый смех ладони грел
По-синичьи.
