покорными синими брызгамиСердце и руки – собрать бы до зарева.
Ночь беспощадная душу загрызла мне,
Черная крыса, – так память ошпарила,
Что не вздохнуть и не охнуть, не выдохнуть.
Глыбой застыла надежда треклятая —
окаменела.
Как птице крылом взмахнуть?
Ночь беспросветная счастье мне спрятала.
ОБМАНУТАЯ ЖЕНЩИНА
Еще дети не спят, их пугать обжигающей болью
непростительно. Слезы в себе заглушить,
вырвать сердце клочком, захлебнуться небесною кровью
на вечерней заре… Надо как-нибудь жить,
чтобы снова поверить в таинственный сказочный остров,
где сквозь детский смешок не сочится безудержный вой.
Настоящий очаг не похож на покинутый остов.
Боже, как беспощаден часов оглушительный бой!
Не пугайте детей вашей болью о прожитом счастье.
Есть две чаши весов, крестовина меж ними – судьба.
Бросишь всё на весы: жизнь, любовь, и поймешь в одночасье,
Как смешны были беды. Твой истинный жребий – борьба.
«Рассвет. Ни сна, ни поцелуя…»
Рассвет. Ни сна, ни поцелуя,
А прежний тупо ищет след
В действительность, но дан обет,
Не плакать, зная, где ждёт сбруя.
По краю сломанной стрелы
Бежит берёзовая капля.
Сок впитывает просто пакля.
Он – лжец из перьев и смолы.
Да будет и ему облом.
Всё от него бросаю в пропасть.
Ко мне он рвался напролом.
Теперь же подступает лопасть
Всесильной мельницы времен.
Не изменить, – печаль нелепа.
Я оживаю до рассвета
И рву предательских знамен
Отвагу.
Музыки и света!!!
«Беды?!. Их больше ни одной…»
Беды?!. Их больше ни одной.
Сердца на шпагах откровений
Проникли в суть недоумений.
Разоблачаю символ твой.
Я не из служек и стряпух.
Кругами ада посылают,
Но не таких. Ты просто стух.
И на тебя собаки лают.
«Соедини мерцающий пунктир …»
Соедини мерцающий пунктир —
Найди гармонию души по звёздам.
Ты не мишень, а жизнь – уже не тир.
Семья?..
Но копоть не присуща гнёздам.
И если самый близкий человек
Нашёл в тебе игрушку для забавы —
Прости его, не опуская век —
Увидишь козни, сплетни и потравы.
Не путь, а змейка – тонкая тропа
Уводит мстящих, – отчая чужбина
в тьме заблуждений.
Грязь – это не тина, —
Не подпусти
