Господи, чудны Твои дела – руками варвара творятся дела во славу Твою!
Юлия встала:
– У меня возок подготовлен. Так поедешь со мной смотреть, что будет происходить на Перуновой горе? Я ведь, собственно, это и хотела спросить.
– Не поеду, – отказалась Аделина.
– Отчего же? – спросила Юлия.
Аделине показалось, что по губам Юлии пробежала едва заметная улыбка.
– Знаешь, Юлия, я стала бояться закрытых комнат… – проговорила вполголоса Аделина.
– Что случилось? – удивленно спросила Юлия.
– У меня стоит перед глазами та несчастная девушка, что назвалась царевной. У меня в ушах слышится ее плач, – сказала Аделина.
– Да, эта бедолага пострадала невинно, – согласилась Юлия. – Ведь она не по своей воле назвалась царевной. Владимир поступил очень жестоко. Но он такой человек. Для него люди, что скот.
Аделина бросила встревоженный взгляд на Юлию и задала вопрос:
– А что, если он так поступит с кем-либо из нас? Ведь ему все равно, кто перед ним.
– Ты права. Он убил моего мужа и объявил меня наложницей. Он силой взял Рогнеду и убил ее родню. А после приказал ей зваться Гореславой. Вчера он казнил греческую девку. А что ждет нас завтра? – задала вопрос Юлия и сама же на него ответила: – Несложно догадаться. Он привез новую жену – греческую царевну. Анна поставила условие, что Владимир примет христианство и будет придерживаться христианских обычаев. А по христианским обычаям у него должна быть только одна жена.
По щекам Аделины побежали алые пятна.
– Ты думаешь?.. – пробормотала она.
– Я пока ничего не знаю.
– Но что нам тогда делать?
– Не знаю, – холодно ответила Юлия. – И знать мне незачем! Я только наложница…
Аделина опасливо оглянулась – рядом никого не было.
– Если бы он умер… – едва слышно пробормотала она.
Юлия накрыла ладонью руку Аделины и тихо проговорила:
– Не отчаивайся. Все в Божьей воле. Все наладится.
Глава 13
Солнце медленно тонуло в сизой дымке. Подкрадывающаяся ночь осторожно, но неумолимо лизала землю длинной призрачной тенью. Тень тянулась из леса к белостенным хаткам с золочеными соломенными шапками.
Сады уже потускнели.
В кронах запели соловьи, но деревенские ласточки-касатки еще резали наливающееся синевой небо, хватая поднимающуюся теплым воздухом мошкару. В соломенных крышах нетерпеливо попискивали вечно голодные птенцы, и ласточкам было не до отдыха.
Старшие братья сидели за столом. Лица их были красны.
На столе перед ними стоял кувшин с медовухой. Рядом с ним блюдо с пирожками, блюдо с зеленым луком и огурцами.
На столе у печи лежала грязная посуда. Как видно,
