было понять, что у неё крыша съехала после смерти мужа окончательно!» Но… Давайте перенесёмся на несколько дней назад, когда маленькие Люда и Даша жили ещё со своими родными. То утро выдалось по теперешним земным меркам просто чудесным! Солнце светило чуть ярче обычного. Воздух наполнился ароматом яблок.
– Мама! Мама! – маленький темноволосый мальчик подбежал к витрине магазина. – Я первый! Я тебя обогнал!
– Богдаша! – Женщина подошла к ребёнку и взяла его за руку. – Пошли скорее, мы должны купить яблоки.
Ксения Ивановна Гадетская всегда гордилась красотой своего сына. Все смотрели на мальчика, даже на улице останавливались. Старшие сёстры – Альбина и Алла – не давали в обиду своего братика, их маленького «царевича», хотя мало кому могла прийти в голову мысль обидеть столь очаровательного ребёнка. В очереди Богдаша увидал своего друга Диму, который пришёл сюда с мамой – Ларисой Степановной Криленковой.
Ксения хорошо знала Ларису, но они мало общались, потому что первая занималась бизнесом, а вторая работала директором санатория. Но после покупок обе Женщины остановились поговорить из вежливости.
– Отдали Диму в музыкальную школу. Вчера двигала рояль. Егор очень рад, что его музыкальный инструмент пригодился. Сам ведь окончил школу искусств по классу фортепьяно.
Ксения Ивановна ответила, что рада за них, но не преминула заметить, что её сыну можно и не учиться – с его-то внешностью! Лариса Степановна на миг даже отпрянула, совершенно искренне не поняв, что имеется в виду. А знакомая, не стесняясь, пояснила, что Богдан, когда вырастет, составит партию богатой Женщине. Мама Димы на это растерянно покачала головой и заметила, что в наши дни образование многое значит.
Митенька и Богдан что-то обсуждали в сторонке, а потом наперегонки бросились к матерям.
– Мама! Мама! – хором закричали мальчики. – А не усыновить ли вам с папой Анджея?!
Лариса лишь умилённо улыбнулась, а Ксения возмутилась:
– Государство пусть его усыновляет! Богдан, сколько раз тебе говорить, чтобы ты перестал общаться с беспризорниками?! – мать схватила сына за ручку, раздражённо и немного грубо. – Пошли!
Лариса, глядя вслед Гадетским, не проронила ни слова, а лишь взяла за руку Митю, и они медленно, прогулочным шагом, чтобы ребёнок не уставал, пошли по аллее. Дома, услышав рассказ жены о встречи с Ксенией, Егор лишь грустно покачал головой:
– Начала продавать своего сына со стольких лет…
* * *
– Попал в аварию синеглазый брюнет… – посмеиваясь, рассказывала оборванная девчонка белокурому красивому мальчику, который был одет хорошо, но уже неопрятно.
– Да ты сто раз рассказывала этот анекдот! – перебил её приятель. – Восемь лет одна шутка!
– Эй! – раздался бойкий голос, и перед детьми предстала темноволосая девчонка. – Катька, перестань травить анекдоты, услышанные
