поскользнулись на крови тех улиц,куда нас никогда никто не звал.
Но точечной и точной месть природы
не может быть, как никакая месть,
и мстящие разгневанные воды
не успевают паспортов прочесть.
Вхожу я в телевизор, и по пляжу
иду, и бормочу свой жалкий стих,
и саваны глазами молча глажу,
как будто ты лежишь в одном из них.
Две стихии
Мы – всеслышащие и глухие,
не любовники и не друзья.
Как две полувраждебных стихии,
мы столкнулись, друг друга дразня.
Что из нас получилось? Вьюга
сумасшествий, волос, ресниц.
Мы с тобою летим сквозь друг друга,
как две сшибшихся стаи птиц.
Попытка отречения
Я отрекся от старого мира,
отряхнул его прах с моих ног.
Мне не надо златого кумира —
почему же я так одинок?
Я грущу по забытым эпохам,
и сегодняшний мир мне не мил.
Почему собираю по крохам
старый, нами разрушенный мир?
Нас история подкузьмила.
Всюду залпы шампанским жулья,
и ухмылка златого кумира
надо всеми такими, как я…
Из триптиха
Неприкосновенье
2. Ненадежный ангел
Я твой ангел ненадежный,
неуютный, невозможный,
но с тобою осторожный —
так боюсь тебя задеть,
и куда тебя мне деть?
В моей жизни нету места
для тебя,
а ты – невеста.
На тебя грешно глядеть,
а колечка не надеть.
В двух концах тахты огромной
мы лежали ночью темной, —
зареклись так делать впредь.
Между нами были версты,
океаны, горы, звезды,
лес, пустыни, гололедь.
Но, как с неба дуновенье,
счастье неприкосновенья —
это больше, чем владеть.
3. И все-таки
И все-таки я с тобою,
и все-таки ты со мной,
зажатые шумной толпою,
придавленные тишиной.
И все-таки мы родные,
а это нельзя не сберечь,
и все-таки мы иные,
чем были до наших встреч.
У памяти столько заначек,
что хватит их нам наперед,
и кто-то из нас заплачет,
когда из нас кто-то умрет.
Расплата
Так вот расплата за измены, —
и мысленные, и во снах,
я натыкаюсь, как на стены,
на близких в собственных стенах.
Измена может быть случайной,
не страстью —
чем-нибудь взамен,
но не бывает она тайной —
есть запах стойкий у измен.
Хотел я
