и тяжесть рук на своей груди. Родной, это ты… Я так соскучилась… Он прижал меня к себе еще сильнее, я не могла сопротивляться – тело отвечало на ласки инстинктивными движениями таза. Его пальцы настойчиво теребили набухшие соски, я чувствовала нарастающее желание моего жениха. Я чувствовала его присутствие! Он целовал меня в шею, затылок, плечи…
Я упала куда-то на глубину Мариинской впадины, открыть веки казалось невозможным. И тогда я поняла, что это сон. И снова закричала.
Только когда кричишь во сне, то, оказывается, шепчешь и никто тебя не слышит. Проснулась я, когда солнце было уже высоко над горизонтом.
Ну, если пересохшее горло, раскалывающаяся голова и красные от слез глаза можно считать пробуждением, а не восстанием. Точно, я не проснулась, я восстала!
Ощущение того, что все это был просто сон, снова ударило по моей психике, заныло где-то в районе души. Теперь я точно знаю, что душа у человека наверняка есть. Иначе что может так болеть в груди? Там он живет, точно.
– Богдан! – крикнула я из кровати.
Ответа, естественно, не последовало. На часах – половина двенадцатого, у оперирующих хирургов уже идет вторая по счету операция или третья.
Но как же реалистично все было! Психиатр предупреждал меня о фантомных снах. Такое бывает в первые месяцы потери, разум еще не освободился от привычки засыпать в руках любимого человека. Фантомные боли бывают даже у тех, кто руку или ногу потерял, что уж там говорить о потери смысла жизни. Но пробуждение тяжелое, конечно. Это новое успокоительное не из «слабеньких» скорей всего, я даже на ноги встать не могла! Коленки дрожали и немного подташнивало.
Собравшись с силами, я встала с кровати и отправилась за водой на кухню. На столе – букет тюльпанов и клубника: как для столичного марта рановато, но красиво. Записка: «Будь как дома».
Всегда думала, что дом – там, где любовь. Или клубника, что в принципе одно и то же.
Отрезок 7
Вечером с работы вернулся Богдан, я успела приготовить ужин – запекла картошку в микроволновке и сварила сосиски. Готовлю я офигенно, но не вкусно. Так что картоха с сосисами – лучший вариант.
– Как на работе? – спросила я, расставляя тарелки.
– Три плановых операций, все живы. Это не самый плохой результат в моей работе, – ответил доктор, на ходу отворачивая рукава рубашки, чтобы помыть руки – Как тебе цветы?
– Спасибо, неожиданно, но спасибо.
– Я подумал, что тебе надо поднять настроение.
– Бодя, а как ты думаешь, как ему там? – спросила я ни с того ни с сего.
Просто спросила, потому что захотела. Богдан поморщился – то ли от холодной воды в кране, то ли я царапнула наждачкой его душу. Черт, совсем забыла, что он тоже страдает – он брата потерял! Мужчина выключил воду и сел за стол напротив меня.
– Я понятия не имею, существует ли это «там». Знаешь, я оперирую людей, и, как у каждого врача, у меня есть свое «кладбище». Мне бы хотелось думать, что
