всех – уроженцы Кавказа. Их вши особенно уважали. За шерсть.
Просыпающаяся батарея медленно выползала из нор, куда их загнал мороз. Кто спал в кабине машины, кто в кузове не имело значения – морды у всех были одинаково грязными. После помывки грязными и оставались, кроме овала на лице, зарозовевшем на морозе.
За спиной нарастал шум. Оглянувшись, я заметил, как у палатки капитан Князев бегает за Дисевичем, пиная того ногами. Бьет сильно, не жалея сапог. Смотреть на зрелище было отрадно. Маленький командир батареи, ростом не более 160 сантиметров, пинками гоняет Дисевича, чуть выше его. Два, так сказать, клоуна большого цирка под названием Советская Армия. Вот и дождался Афганистан интернационалистов. Здравствуйте, девочки….
– Сука, бля, почему воды нет?
«Сука-бля» ускользая от жестоких пинков, кружа вокруг начальника, что-то жалобно отвечает, распаляя маленького капитана не на шутку.
– Ах ты, сука, уснул. Уснул? А если басмачи вырежут меня, кто командовать батареей будет. Ты, бля?
Батарея стояла в окружении пехотных рот. Развернутые минометы М-120 смотрели тупыми рылами во все стороны света. Если бы пришлось открывать огонь, неразберихи было бы на две траурные книги. Это поле мы заняли поздно ночью. На небе ни звезды. Привязаться к местности невозможно. Ни одного ориентира. Карты отличаются от реального рельефа, как Барак Обама от Анджелины Джоли.
Когда рассвело окончательно, я определил точку стояния более менее точно, но такой привязки не учили в Тбилисском артиллерийском училище, пришлось соображать самому. Расставил ДС-2 – дальномер, определил дальность до угла стены артиллерийского полка, четко обозначенного на карте, снял дирекционный угол буссолью и вот наша точка стояния. Мы на высоте 315. Оглянулся. На какой мы на хрен высоте? Вокруг ровное поле. На карте же рельеф скачет как лошадь галопом. То вверх, то вниз.
– Товарищ капитан, привязаться не могу.
– Так, – Князев подошел, посмотрел на мою карту и попытался сориентироваться на глазок. – Считаешь, это наши координаты?
Он практически отошел от вспышки гнева, которым предавался все чаще. У врачей это называется похмельный синдром.
– Вроде, похоже…
– Не верно. Мы вот здесь, – он ткнул пальцем на точку в километре от моей отметки.
– Так, я измерял расстояние и угол приборами, получается вот тут.
– А ты меньше им доверяй. Смотри, видишь дорогу, по которой мы шли?
– Ну…
– Бздну… Вот поворот дороги. Мы от поворота стоим метрах в пятистах. Видишь?
И верно… Место указанное Князевым действительно больше походило на истинное, чем то, которое я определил с приборами. М-да… Ну что тут скажешь…. Афганистан!
– Строиться батарея…
– Батарея строиться, – заорал сержант плотный, и нахальный как десять грузин до войны с Россией 2008 года.
То,
