сказал сверстникам «моя мать – проститутка»? Начиная со всякого рода анкет, где с домашним адресом сочинялось и место работы родителей. Тогда зазорным считалось не иметь отца. Поэтому мой папаша, отважный и, между прочим, принципиальный, от школы к школе был то капитаном, то летчиком, то покойным Армстронгом, фамилию его нам не разрешили взять секретные службы США, ибо герою негоже заводить внебрачных детей.
К нам наведывались в гости коллеги Жизель. Я изредка с ними встречался и боялся их меньше без грима и спецодежды. И сам бегал на излюбленный проститутками бульвар очередного города, чтобы те передали матери ключи или сообщение звонившего. Я дружил с некоторыми, но стоило им заговорить, как все вновь приобретали получеловеческие облики.
Как я мог втолковать мальчишкам из класса, что ко мне нельзя, ведь анальный секс, который, вполне вероятно, они увидят, едва переступив порог, вреден не только возможным выпадением прямой кишки в женской старости, но и испорченной психикой десятилетних детей? Я растворялся в историях о самодельных воздушных шарах из путешествий по Южной Америке, об охоте на антилоп в пятилетнем возрасте, о силе взора, поднимающего предметы, и прочей чепухе, чтобы заполнить свои реплики на предложения, связанные с посещением моего дома. Когда заканчивался дождь, я, как барон Карл, утверждал, что тучи разошлись потому, что я надел легкие туфли, непригодные для хождения по лужам. Меня с упоением слушали из-за ситуации, разыгрываемой постоянно при поступлении в новое учебное заведение. Утром на вторые, максимум третьи сутки моего пребывания среди незнакомых детей я, привлекая к себе внимание разными способами, обещал, что заход солнца в тот день случится ровно, к примеру, в семнадцать сорок четыре. Ребята терпеливо становились вокруг и следили за горизонтом. Я оказывался прав. Это позволяло высказывать все без сомнений – мне верят. Никто и не догадывался о существовании календаря с обозначенным в нем временем восходов и заходов. Я так привык произносить откровенную выдумку внушающей интонацией и твердым голосом, при этом смотря собеседнику прямо в глаза, что сейчас убеждать людей выходит у меня не хуже, чем в детстве.
Каким же умным считали меня, щеголявшего словечками вроде «Грэфенберг», «фемидом» и «сквирт»! Порой заводишь разговор с какой-нибудь замужней дамой, и выясняется, что она не кончает с супругом. Бедный, не имеет понятия, где находится волшебный бугорок, от которого любая, при умелом подходе, сойдет с ума. Я же обладал этой информацией, подтвержденной на практике, годам к восьми. Ох, уж и досталось тете Флорет, когда Жизель застукала меня с ней за оральным исканием клитора! Она наглядно продемонстрировала орган, созданный исключительно для удовольствия! Я ощупывал языком все восемь тысяч нервных окончаний и завидовал, что на члене их вдвое меньше!
Ссылаясь на традиции стран, которые посетил, я изобретал нелепые праздники, чтобы весело проводить выходные или вовсе не являться в школу. Одиннадцатого
