сказал он. – Честно все, что ты делаешь.
Кэтрин взяла себя в руки. Она перестала плакать, выражение ее лица изменилось. Ее захватило какое‐то другое чувство, в котором мешались ярость и страдание.
Она сказала:
– Хорошо. Хочешь, я тебя кое‐чему научу?
– Очень хочу.
Ее голос был подобен проволоке, таким же тонким и жестким.
Она сказала:
– Я говорила твоему брату, что он должен на мне жениться. Я не знаю, его это ребенок или нет. Возможно, не его. Но Саймон был согласен. Хочешь узнать кое‐что еще?
– Да, – ответил Лукас.
– У меня есть одно подозрение. Он погиб, потому что был расстроен. Он был рассеянным, потому что думал о нашей свадьбе, и поэтому позволил случиться тому, что случилось. Подумай сам. Он проработал на фабрике много лет. Разве ж он не знал, как сделать, чтобы машина не схватила тебя за рукав?
Лукас сказал:
– Саймон любил тебя.
– Он тебе об этом говорил?
– Да, – сказал Лукас, хотя Саймон ему никогда ничего подобного не говорил. Как он мог ее не любить? Не все надо объяснять словами.
Кэтрин сказала:
– Я шлюха, Лукас. Я заставляла твоего брата жениться на мне.
– Саймон любил тебя, – повторил он. Он не мог себе представить, чтобы это было не так.
Кэтрин сказала:
– Я рожу ребенка. Это все, что я могу сделать для бедного Саймона.
Лукас не знал, что на это ответить. А что ей еще оставалось, кроме как родить ребенка?
Она сказала с расстановкой:
– Я говорила ему, что он сам виноват и теперь надо все исправить. Я говорила, что он полюбит меня, со временем. И что из того? Я шлюха и лгунья и скоро рожу незаконного ребенка твоего брата. Ты не должен больше со мной видеться. Не должен покупать мне подарки на деньги, которые нужны тебе на еду.
Она переменилась в лице. Оно стало старше, кожа на нем обвисла. Она превратилась в свое собственное изваяние, в свой собственный портрет. Она уже была не той, что прежде.
Лукас сказал:
– Я могу тебе помочь.
Она встала с мрачной решимостью и выглядела теперь очень строгой.
– Мне никто не поможет, – сказала она.
Она уверенно зашагала на восток, по направлению к дому. Лукас пошел рядом с ней.
– Ты в опасности, – сказал он.
– Не большей и не меньшей, чем любая женщина, которая волочит по земле шаль.
– Пожалуйста, не ходи больше на работу.
– Скоро я больше не буду ходить на работу. Хочу я того или не хочу.
– Нет. Прямо завтра. Прямо завтра не ходи – ты в опасности.
– Для меня каждый цент не лишний.
– Мертвые добираются до нас через машины. Встань у машины, и они тебя обнаружат.
– Это все твоя драгоценная книга.
– Это не книга. Это правда.
Он смутился. Книга была
