времени. Он лег в постель на случай, если бы в комнату вошли отец или мать.
Тораний приготовил для него верхнюю простую тунику и такой же простой темно-серый плащ. Мать действительно заглянула в его комнату:
– Альбин, ты уже готовишься ко сну?
– Да.
– Ну, спи. Да хранят тебя боги.
– И тебя тоже, мама.
Агриппина ушла, плотно закрыв двери. Но Альбин и не думал спать. Он решился на очень смелый шаг, рискуя своею жизнью в случае, если откроется его замысел. Но молодость и любопытство взяли свое. Сверх всего, какой-то тайный голос шептал ему, что христиане вовсе не плохие люди, какими их считают, и все рассказы о них – одна лишь клевета. Альбину казалось, что этот тайный голос его не обманывает. Он лежал на своем богатом ложе, украшенном слоновой костью и серебром, и внимательно прислушивался к каждому шороху. Нервы его были крайне напряжены. Но вот наконец дверь в его комнату тихо, неслышно отворилась и на пороге показалась фигура человека.
– Это ты, Тораний?
– Я, господин.
– Пора идти?
– Да.
– Хорошо. Я сейчас одену тунику.
Альбин быстро встал с кровати, надел серую тунику, поверх которой набросил плащ.
– Ты уверен, Тораний, что нас никто не заметит?
– Вполне уверен. Об этом не беспокойся.
– А раб-привратник?
– Все устроено.
С сильно бьющимся сердцем вышел Альбин из дома. Они миновали сад и отворили дверь на улицу. Здесь их ждали два человека, закутанные в плащи.
– Кто это? – шепнул Альбин рабу.
– Не бойся; эти люди будут сопровождать нас. Они христиане.
– А разве идти так опасно?
В сердце Альбина вдруг заполз какой-то непонятный страх. Тораний уклонился от прямого ответа.
– Благоразумие и осторожность никогда не излишни, – ответил он.
Небольшая группа зашагала по уснувшему городу. Но, к счастью, ночь была темная, безлунная; идти приходилось осторожно, тем более что по ночам римские улицы не освещались. Впрочем, Альбин был рад темноте, благодаря которой его совершенно невозможно было бы узнать, если бы ему случайно и встретились знакомые. Все шедшие хранили глубокое молчание. Вдруг вдали показались факелы.
– Кто это? – спросил Альбин с испугом.
Тораний, присмотревшись к шествию, успокоительно ответил:
– Не бойся, это патриции со своими рабами идут с веселой пирушки.
Действительно, скоро с ними поравнялась толпа рабов, среди которых, пошатываясь, шли римские молодые кутилы. Последние кричали, спорили, смеялись. Пропустив эту группу, Тораний со спутниками двинулись дальше. Но скоро им пришлось свернуть в другую улицу, потому что где-то недалеко раздались шаги солдат ночного обхода. Послышались звуки оружия. Приходилось быстро уходить от этой действительной опасности. Но вот и Номентанская дорога.
Здесь было уже безопасно.
