Чему они учат? Ведь ты говоришь, что Секст тебе подробно все рассказал.
– Да, говорил Секст, но главным образом много говорил пресвитер, иначе сказать, учитель.
Альбин рассказал, что сам запомнил из слов пресвитера. Домицилла не менее брата была поражена христианским учением.
– Правда, какое удивительное учение! Как хорошо любить друг друга. А у нас этого ничего нет. У нас раба можно убить, распять на кресте. Вот у них, говоришь, Сам Христос позволил Себя распять на кресте по любви к людям.
– Пресвитер говорил так.
Девочка задумчиво помолчала.
– Как это не похоже на наше учение! Как у нас много богов, а там один. А ведь, пожалуй, это лучше. Много богов, и не знаешь, которому лучше молиться. Молишься одному, а другой может разгневаться. Не правда ли?
– Согласен с тобой.
– Ты еще намерен идти когда-нибудь к Люцию? Я тоже хотела бы послушать христианского учителя.
– Это сделать пока мудрено. Но, может быть, твое желание исполнится.
И с этого времени брат и сестра часто говорили о христианах. Тораний принес Альбину несколько тайных рукописей, и Альбин по ночам внимательно читал их, изучая догматы новой веры. Всем прочитанным он делился с сестрой. Они ухитрялись даже не раз читать вместе, приняв все необходимые меры предосторожности. Тораний зорко оберегал детей. Во все была посвящена также старая няня, христианка Маспеция, которая радовалась и благодарила Бога за то, что питомцы ее идут к истинному свету. «Призови, Господи, их Себе», – шептали ее старческие губы, и в глазах, устремленных на небо, светилась глубокая вера.
Медленно, но верно и прочно проникались брат и сестра христианским учением. Зерно упало на хорошую, свежую, плодоносную землю и не замедлило дать добрый урожай.
Магнус с женой были, конечно, безгранично далеки от истинного положения дел. Им и в голову не могла прийти мысль, что их дети заинтересовались христианством и изучали его. Да и откуда Альбин мог познакомиться с новым учением? О Люции Магнус давно забыл. Правда, как-то среди гостей зашел разговор о последователях Иисуса: коснулись происшествия в школе Назидиена. Кто-то произнес имя Люция.
– Это гадкий мальчишка, о котором даже не следует упоминать, – брезгливо заметил Магнус.
Альбин в душе рассмеялся отцовскому замечанию и подумал: «О, если бы ты знал всю правду! Ведь Люций и сейчас мой первый друг и учит меня новым заветам».
– Клянусь Бахусом37, он, может быть, уже в царстве теней! – крикнул один участник обеда, запивая еду кубком хорошего вина.
– Да будут поскорее все христиане в царстве теней! – подхватил другой.
Некоторые закричали:
– Да здравствует наш божественный император Марк Аврелий, который истребляет эту вредную секту!
Альбин вспыхнул. Он удержался и, стараясь придать своему голосу насколько можно больше хладнокровия и наивности, спросил:
– Разве эта секта так вредоносна?
Отец даже слегка побледнел и злобно сверкнул
Бахус – в древнеримской мифологии – бог виноградарства, вина и веселья, соответствовавший греческому Дионису.
