числе и уход за больным отцом. Её мать была лучшим знахарем племени. После войны у неё не оставалось времени на семью. Больные и раненые нуждались в круглосуточном уходе. Отец Тэхи Кон был славным воином, сражавшимся без страха и упрёка во всех боях. В своей последней битве он получил ранение в позвоночник, которое его парализовало. Один охотник из Кано умело обращался с бумерангом. Кон увернулся от броска, но не знал, что бумеранг возвращается, и был поражён в спину. С того момента Кон оказался на попечении своей старшей дочери.
С обидой и завистью она наблюдала за играющими во дворе маленькими сёстрами, в то время как сама готовила похлёбку для отца и меняла пальмовые листья на его лежаке. Тэхи казалось, что над ней просто издеваются. Словно кто-то по своей личной прихоти решил отобрать у неё детство и навсегда отучить улыбаться. Она росла злой, обиженной на всех и всё: на сестёр, которые позволяли себе быть весёлым и беззаботными, на маму, которая с утра до рассвета пропадала в госпитале и на тех глупых вождей, что развязали войну.
Спустя несколько лет отец Тэхи скончался. Это событие многократно увеличило злость ко всему, что происходило вокруг. Усилия по уходу за больным, как ей казалось, прошли даром. Отец так и не поправился. Это было единственное, на что она надеялась и ради чего оставалась сильной в те сложные времена. И ещё сильнее стала злоба Тэхи в адрес матери, которая из благих намерений пообещала дочери, что папа обязательно встанет на ноги, если Тэхи продолжит уход. С тех пор Тэхи в людях видела лжецов, глупцов и подлецов.
– Вы все тут идиоты, – кричала она на вождя, пришедшего утешить семью Кона, – вам было так важно защитить честь своих мокасин, что отец умер за них! Ты счастлив, вождь – гигантское пузо? Ты не мог остановить свою войнушку на день раньше, чтобы отец не получил бумерангом в спину, а, вождь – каша вместо мозгов?
– Тэхи, мне очень жаль… – начал бубнить вождь, понимая, что особо ему нечего возразить.
– Вождь – гордый индюк, так хотел отомстить за своего выдуманного предка, нарисованного на куске кожи, что угробил половину мужчин в деревне. А теперь ему жаль?
– Мне искренне жаль… – ещё сильнее смутился Гудэх.
– А позволь узнать, в скольких боях ты лично сражался, плечом к плечу с солдатами, павшими за твоё раздутое самомнение? Ты сам держал в руках оружие, вождь – трусливая задница?
– Ну, я должен был управлять армией… – Гудэх мялся с ноги на ногу, ища удобный момент, чтобы сбежать от этого разговора.
– Я видела, как ты ей управляешь: «Идите и сражайтесь за честь наших оскорблённых предков» – Тэхи издевательски передразнила вождя, – а я, вождь – полторы извилины, посижу в тылу и подумаю о том, что сегодня на ужин.
Гудэху было нечего сказать. Он не стал дальше ждать удобный момент и молча вышел из хижины покойного безо всякой причины. Тэхи
