случае просто откажется помогать. «Ведь, может быть, он сказал далеко не все, о чем догадался или давно знал! Может быть, он ждет какого-то ответного шага с моей стороны! Как только ему покажется, что я увиливаю от прямых ответов, он тоже закроется, и будет прав!»
– Простите, но тут ваша знакомая просит «найти его», да так настоятельно. – Птенцов не сводил с собеседницы испытующего взгляда. – Значит ли это, что она обладала им, а потом потеряла? Или имеется в виду что-то другое?
– Поверьте, я впервые взяла в руки этот снимок сегодня утром. Мне его попросту подкинули! Никогда об этом псе не слышала ни от подруги, ни от кого другого. Но думаю… Вряд ли она могла владеть такой ценностью.
– Ваша подруга небогата?
– Она в настоящий момент попросту нищая… И еще бездомная. – Александра взвешивала каждое слово, прежде чем произнести его, боясь сказать лишнее. – И у нее очень тяжелые личные обстоятельства… Нет, откуда взяться этому сокровищу… Ведь псу место в музее!
– Если я прав в своих догадках, он мог бы украсить любое, самое богатое собрание, – антиквар кивнул. – Но… тогда ее просьба представляется мне странной. Она, как я понял, шантажирует вас дружескими отношениями, умоляя найти по снимку совершенно бесподобную и ценную вещь, что само по себе сложно… И не дает никакой информации! А ведь она могла бы кое-что рассказать об этом псе, полагаю, это убыстрило бы наши поиски!
«Он уже говорит “наши поиски”!» – отметила про себя Александра, а вслух произнесла:
– Боюсь, она просто не успела написать ничего больше… Думаю, у нее была всего минута-другая, чтобы оставить мне снимок и черкнуть пару строк.
– То есть обстоятельства настолько тяжелые… – негромко, словно про себя заметил антиквар.
– Боюсь, да, – отрывисто ответила Александра.
Она подошла к опасной черте, за которой придется либо рассказать об убийстве адвоката и бегстве Риты, либо совсем замолчать, и боялась дальнейших расспросов. Но Птенцов как будто ощутил ее нарастающую тревогу и замолчал. Какое-то время он смотрел на снимок так пристально, словно стремился запечатлеть его в памяти навсегда, затем протянул его женщине:
– Возьмите, спрячьте подальше. И упаси боже, никому не показывайте больше. Я уверен, с этим псом связана темная и опасная история, раз ваша подруга оказалась в положении, когда ее приходится спасать. Она либо не уберегла его от воров, либо сама украла.
Александра сделала протестующий жест, но мужчина покачал головой:
– Не ручайтесь ни за чью честность. Человек за себя самого ручаться не может, куда уж за других!
Художница взяла картон, и на миг через него ей передалась мелкая дрожь руки сидевшего напротив человека. Только миг изображение серебряного пса было связующим звеном между ними, но этого ей хватило, чтобы ощутить глубокое волнение антиквара, умело изображавшего голосом и выражением лица спокойствие.
