и потребовать от него мщения.
– Да сохранит Бог ваше величество от п одобного намерения! – вскричала герцогиня. – Могущество кардинала-министра основано на таких огромных услугах, оказанных государству, что было бы неблагоразумно открыто нападать на него.
– Но что же тогда делать? Как отомстить за его оскорбления? Как его уничтожить? Как унизить?
– Уничтожить его нечего и думать; поверьте мне, ваше величество, он теперь могуществен, и больше потеряешь, чем выиграешь, стараясь повредить ему. Впоследствии, может быть, можно будет решиться на это. А унизить его – это другое дело. Надо сражаться с ним нашим женским оружием, веерами, булавками, надо унизить его нашим пренебрежением, нашим сарказмом.
Герцогиня прервала себя жемчужным смехом, который не могло удержать присутствие королевы.
– Чему вы смеетесь? – спросила Анна, удивленная этой внезапной веселостью.
– Простите меня, ваше величество, но мне пришла такая смешная мысль; если ее привести в исполнение, она так хорошо за вас отомстит!
– Кардиналу?
– Да.
– Скажите, Мария, скажите скорее. Все, чем можно отомстить за меня этому гадкому человеку, будет с готовностью принято.
– Этот гадкий человек тщеславен больше всех на свете, сверх того он влюблен; этого более чем достаточно, чтобы провести его так, как захочешь. Если вы, ваше величество, дадите мне позволение, я берусь заставить его переодеться из любви к вам, как он уже переодевался из любви ко мне. Только вместо того, чтобы заставить его нарядиться в простое платье кавалера, я хочу заставить его надеть костюм более смешной – тот, в котором Панталоне является на подмостках сен-жерменской ярмарки.
– Ах, герцогиня! Кардинал слишком хитер, чтобы попасть в подобную засаду.
– Я берусь поймать его. Через неделю, если вы согласитесь, я вам представлю прелата в шутовском костюме.
– Право, герцогиня, я не знаю, должна ли согласиться на эту шутку, – нерешительно сказала королева.
– Зачем же вашему величеству лишать себя такого удовольствия? Я уверена, что если хорошо разыграть эту игру, то она доставит вам многое.
– Она, может быть, более будет мне стоить?
– Кардинал не может же увеличить неприятности, которые он вам наносит.
– Это правда, – с горечью сказала королева.
– Неужели вы думаете, моя благородная государыня, что он захочет когда-нибудь переменить эту печальную и уединенную жизнь, которую он так зло устроил вам, обманывая короля, на ту, на которую вы имеете право, если он не будет к тому принужден?
– Я знаю, что он никогда не сделает этого добровольно.
– Вот почему и надо его принудить. Приближающаяся свадьба Генриэтты Французской и нового английского короля подаст повод к великолепным празднествам, где вы должны появиться во всем вашем блеске. Самые благородные
