Савелию выбежала разъярённая бабка Шмариха. Ураганом налетев на оторопевшего Савелия, Шмариха пальцем выколола ему правый глаз.
– За что?!! Я же как лучше хотел! – запричитал Савелий, только теперь сообразив, кому он оказал услугу в такой непочтительной форме. То, что он полагал приемлемым в отношении собаки, взбесило своенравную ведьму, принявшую такую непочтительность на свой человеческий счёт.
Ещё не осознав до конца того, что он стал одноглазым калекой, Савелий вполне осознал более горькое обстоятельство: отныне он впал в пожизненную немилость мстительной, ничего не прощающей ведьмы.
Глава 1
Странная собака деловитой трусцой пробегала по опустевшим ночным улицам глухого, Богом забытого посёлка. Дворовые псы, бдительно облаивающие всё живое, боязливо поджимали хвосты при её приближении и забивались в конуру. Такова была её мистическая власть. Собака пробегала по заранее намеченному маршруту, и горе шло по её пятам в места её посещений. В одном подворье после появления там той собаки подохли куры, в другом она по-волчьи перерезала всех овец, в третьем перестала доиться корова.
А жители тем временем спали, и с приближением странной собаки сны их становились столь глубокими, что пробудиться они могли только после её удаления.
Непробудный сон навалился при приближении странной собаки и на Савелия. Шёл он в своём сне по хорошо знакомой дороге к лесному озеру, чтобы на утренней зорьке наловить к завтраку карасей. Но дорога вдруг переместилась, поменяв направление, и Савелий оказался в плохой час на исходе страшной колдовской ночи перед штакетинами старенького забора. И в тот же миг за забором раздался звероподобный вой, переросший в нечленораздельную брань.
– Это Шмариха! – понял Савелий, застывая от суеверного ужаса перед ожиданием встречи с жестокой ведьмой.
Глава 2
На следующий день всезнающие кумушки судачили о том, что кто-то видел, как во двор к Матвею, у которого волчьим манером были перерезаны минувшей ночью все овцы, забегала огромная собака. При упоминании об огромной собаке кумушки догадливо переглядывались и опасливо осеняли себя крестным знамением.
Матвей, кажется, тоже всё понял. Он вспомнил, как накануне, разминувшись на улице с бабкой Шмарихой, он насмешливо бросил жене:
– Ты прямо лебезишь перед ней! Побеги ещё в ножки ей поклонись!
И внезапно Матвей услышал от Шмарихи, успевшей уже отойти на немалое расстояние:
– Вот ты в ножки мне и поклонишься.
Это прозвучало как угроза.
Но не дождалась мстительная и властолюбивая старуха низкопоклонства от Матвея ни на другой, ни на последующие дни.
Это не могло её не озлобить.
Глава 3
Новое горе обрушилось на семью Матвея как непреодолимая сила: опасно занемог их первенец, жизнелюбивый крепыш, отличник учёбы и лучший спортсмен
