Севастьян уже не мог отказаться от их дальнейшего изучения. В каждую урочную полночь он приступал к освоению очередной части тайных знаний как наркоман, осознающий пагубность принимаемого им зелья, но не имеющий воли от него отказаться. Предыдущей ночью Севастьян освоил очередную часть тайного учения. Днём он отсыпался, и сны его были страшными.
– Делай то, чему обучился! – требовал, как обычно, от Севастьяна старый бес, прожигая его грозным взглядом и обнажая в ужасающем оскале острые зубы. – Не то разорву тебя на куски!!
– Делай!! Делай!!! – вторили ему другие бесы, обступая Севастьяна со всех сторон и больно пиная его копытами.
И дрожал Севастьян от страха, и путался, происходило ли это всё в тёмном горячечном сне или в кошмарной яви. И вызревала в Севастьяне решимость действовать, делать всё, чему он обучался. Его тайная наука требовала быть безжалостным и беспощадным ко всем людям. Да и какие они люди? Так, людишки! Букашки-таракашки! Ошибочное творение, подлежащее истреблению!
Глава 5. Странное предостережение
Попав под взгляд колдуна, Аникей, будто под принуждением, подошёл к своему опасному соседу, а, начав говорить, стал теряться в мыслях, путаться в словах и презирать себя за овладевшее им смятение.
– Вот, по-соседски решил,.. хотел бы, чтобы всё было по-доброму,.. я ведь, если что, всегда, чем только могу,.. – начал Аникей, проклиная в себе эту несвойственную его бойкой натуре робость.
– Как же ты жить здесь будешь? Ведь крысы тебя одолеют! – предостерёг Аникея колдун.
– Крысы – это не страшно, – размышлял озадаченно Аникей. – Крысы в частном секторе всегда водятся. И в хлеву, и возле домашней птицы.
Не знал ещё Аникей, какой неприятный сюрприз поджидает его дома…
Глава 6. Муки великой мощи, начавшиеся 30 лет назад
Севастьян поселился в доме покойного Лиходеда. Жил одиноко и нелюдимо. Компанию ему составляли только потусторонние твари, входящие в инструментарий его колдовских забот. Через этих вездесущих тварей Севастьян получал верные сведения обо всём, что каслось его самого или попадало в сферу возникающих интересов. Они же производили те действия, которые вызывались заклинаниями Нового Лиходела, как теперь людская молва окрестила нелюдимого Севастьяна. Повинуясь его заклинаниям, потусторонние твари высасывали силы из жертв колдовских атак, впускали в них яды, не выявляемые лабораторными исследованиями и оказывающими разрушающее воздействие на физическое или психическое здоровье, нагоняли грозовые тучи, передвигали предметы домашнего обихода, создавали шумовые, голосовые и фантомные эффекты. Всё это могло отобрать здоровье, могло убить, могло свести с ума. В арсенале Нового Лиходела были и сглазы, и порчи, и привороты, и отвороты, и средства смены обличий. Новоявленный колдун не имел возможности уклониться от регулярного применения каждого из этих средств. Не имел возможности проявить
