бедняжка страдает лишним весом. Затем он примет мистера и миссис Тайлер, супружескую пару, стоящую перед разводом. И, наконец, в 17.00 его впервые посетит некий мистер Вуд. Причина обращения неизвестна. Пока.
Его пациенты, женщины и мужчины, с виду не отчаявшиеся и несчастные, а уверенные в себе, прилично одетые люди. Но их разум одержим – он подчинён какой-либо навязчивой мысли или желанию. Большинство из них хочет одного и того же – вернуть кусочек старого доброго прошлого, вернуть, даже если оно протухло и сгнило. Снова и снова жаждет пережить любовную тоску, готово бегать по кругу, наступая на одни и те же грабли, и бросаться с головой в омут. Другие пытаются избежать повседневных проблем: одиночества, презрения к себе, головных болей, импотенции, сексуальных отклонений, избыточного веса или анорексии, перенапряжения, горя, колебаний настроения, раздражительности и депрессии. Им, блуждающим в себе людям, нужен хороший психотерапевт, чтобы выбраться за пределы собственной головы и взглянуть со стороны на клубящиеся там мысли. И смиренно представ пред ним, Уилсоном, как пред святым, они посвящают его в свои скорби, в один голос тянут одну и ту же заунывную песню: «хочу ещё раз увидеть её», «хочу, чтобы он вернулся – я так одинока!», «хочу, чтобы она знала, как я люблю её и как раскаиваюсь в том, что никогда не говорил ей об этом», «хочу иметь детство, которого у меня никогда не было», «хочу снова стать молодой и красивой». «Хочу, чтобы меня любили и уважали. Хочу, чтобы моя жизнь имела смысл. Хочу чего-то добиться, стать знаменитым, чтобы обо мне помнили»…
Так много желаний! Боли! Тоски!
Во время сеанса терапии некоторые из них, особенно новички, конфузятся, рассказывая о своих хворях, другие же, наоборот, впадают в неуместное красноречие и говорят много такого, что вообще не относится к делу, отчего порой его кабинет содрогается от эмоций, а старик Фрейд раздражённо отворачивает голову, сердито затыкая уши пальцами. А ему, Джозефу, приходится с этим жить, проявляя удивительное терпение и выслушивая самые сокровенные желания своих пациентов, хотя большинство этих вожделений никогда не исполнится: невозможно вновь стать молодым, остановить старость, вернуть ушедших; наивны мечты о вечной любви, непреходящей славе, о самом бессмертии. И нельзя избежать боли, потому что боль есть часть прелести быть живым. Но, постойте, постойте! Не всё так драматично. Ведь многие – не без его помощи – смогут научиться жить в этом состоянии, быть счастливыми по-своему. Это случится тогда, когда, наконец, умолкнут голоса в их сознании, твердившие им как мантру: ты лузер, ты всех разочаровал, ты негодяй и урод…
Он много работал. И когда вследствие долгих часов напряжения на него наваливалась смертельная усталость и мысли его начинали путаться, ссориться, наскакивать одна на другую, не позволяя ему сосредоточиться, он неизменно слышал скрипучий голос Зигмунда:
– Расслабьтесь,
