style="font-size:15px;"> *
Мне повезло. Старшая медсестра, Акулова Мария Николаевна, пробурчала для проформы, что такое в больнице не практикуется, но каморку для
персонала выделила.
– Ты же понимаешь, что мы не общага? – строго нахмурила тонко выщипанные дуги бровей.
– Угу, – торопливо кивнула я.
– Нечего тут ошиваться с утра до вечера, – указания раздавала, – только спать! Не более! – пояснила для важности. – И чем быстрее уйдешь, тем меньше я буду придираться.
– Да, конечно, – заверил я рьяно Марию Николаевну. – Всё понимаю. Постараюсь быстро решить вопрос с жильём!
– Вот и отлично, – пальчиком пригрозила наставительно Акулова. На деле она очень строгая, не только ко мне – ко всем. Порой грубая, но честная и ответственная. И работает за несколько человек сразу и не за зарплату, а потому что ЭТО НЕОБХОДИМО. Её боялись, ненавидели, но уважали. А ещё она умная… Конечно не от вселенской доброты поблажку мне сделала – потому что я полтора года с ней общаюсь, и доказала не языком, а делом, что умею работать и готова на внеурочное… А если учесть массовое сокращение персонала, поголовное пьянство и непрекращающийся поток пациентов, то руки лишние не помешают. И то, что меня теперь будут дёргать по делу и нет – даже не сомневалась.
Так и пошло: учеба, больница, учеба, больница.
Нет, я не переживала, не убивалась и даже радовалась, что такой ритм. Мне нравилось знать, куда иду, что буду делать. Я любила упорядоченность и даже отсутствие матери меня нисколько не смущало. Да и она ни разу не попыталась связаться со мной.
Единственный минус – заначка медленно, но верно таяла. Заявление на общагу взяли, но ничего не обещали, так как уже начало года случилось, и я опоздала. Мест «увы» и «ах» не было, но в лист ожидания обещали поставить, вдруг повезёт и кого-то отчислят.
Так я и плыла по течению, пока однажды, проходя мимо кафетерия близь института, не увидела объявление «Требуется официант».
Зарплата копеечная, но там были и чаевые, и ещё кормили в заведении. Вот я и решила попробовать. Не то, чтобы получалось и нравилось, но шабашка приносила живые деньги, желудок чуть отяжеллся на «первое», иногда на «второе». К тому же я умела жить экономно и потому даже стала откладывать в копилку…
Кто его знал, что там дальше у меня по судьбе. Могли пригодиться!
Жизнь сделала крутой виток уже через пару недель, когда в больницу, в онкологическое доставили Эриду Богдановну Званцеву… Мать Глеба. Я сначала не поверила глазам и папке с личным делом, когда помогала хорошей знакомой документы перебирать.
Рак! Четвертая стадия… Отсутствие денег… Лекарств.
А если учесть алкогольную зависимость, и, стало быть, не первоочередность в лечении, так на неё вообще не обращали внимания. Для галочки если только. Осмотр, пару инъекций, а дальше пусть лежит…
И то – пару недель, а потом на выписку – умирать домой! Нечего тут статистику портить, и так… сильно пошатнулась за последние годы
